Страница:Шопенгауэр. Полное собрание сочинений. Т. I (1910).pdf/253

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница была вычитана


— 71 —

уничтожиться, — это мы знаем непосредственно как отрицательную истину, ибо наше чистое воззрение пространства и времени дает возможность движения, а рассудок, в законе причинности, дает возможность изменения формы и качества, — но для возникновения или уничтожения материи у нас нет соответственных форм в представлении. Вот почему эта истина была очевидна во все времена, всюду и для всякого и никогда серьезно не подвергалась сомнению; этого не могло бы быть, если бы она не имела иной основы познания, кроме кантовского доказательства, — столь трудного и балансирующего на игольных остриях. Сверх этого я (как выяснено в приложении) нашел кантовское доказательство неправильным, и я выше показал, что постоянство материи следует выводить из участия, которое имеет в возможности опыта не время, а пространство. Действительное обоснование всех истин, в этом смысле называемых метафизическими, т. е. отвлеченных выражений необходимых и общих форм познания, не может заключаться опять-таки в отвлеченных положениях: оно лежит только в непосредственном сознании форм представления, а priori проявляющемся в аподиктических и недоступных никакому опровержению тезисах. Если же все-таки хотят представить доказательство таких истин, то оно может состоять лишь в указании на то, что в какой-нибудь несомненной истине доказываемая уже заключается как часть или как предпосылка; так, например, я выяснил, что всякое эмпирическое воззрение уже содержит в себе применение закона причинности, познание которого является поэтому условием каждого опыта и не может, таким образом, происходить и зависеть от последнего, как утверждал Юм.

Доказательства вообще менее служат для тех, кто хочет учиться, чем для тех, кто хочет спорить. Последние упорно отвергают непосредственно-достоверную мысль; но только истина может быть всесторонне последовательна, — поэтому спорщикам надо показать, что они под одной формой и косвенно соглашаются с тем, что они под другой формой и непосредственно отвергают, — т. е. им надо показать логически-необходимую связь между отрицаемым и признаваемым.

Кроме того, научная форма, т. е. подчинение всего частного общему в восходящем порядке, влечет за собою то, что истинность многих положений обосновывается только логически, — именно, их зависимостью от других положений, т. е. посредством умозаключений, которые вместе с тем выступают в качестве доказательств. Но никогда не следует забывать, что вся эта научная форма является только средством для облегчения познания,