дого отличает представление собственного тела от всех других представлений, с ним во всем прочем вполне сходных: это то, что тело появляется в сознании еще в совершенно ином, toto genere отличном виде, который означают словом воля, и что именно это двоякое знание о собственном теле дает нам разгадку самого этого тела, его деятельности и движения по мотивам, а также его страдания от внешних воздействий, — словом, разгадку того, чем оно является не как представление, а сверх того, само в себе, — разгадку, какой мы для существа, деятельности и страдания всех других реальных объектов непосредственно не имеем.
Познающий субъект именно в силу этого особого отношения к одному телу, которое, помимо этого отношения, служит для него только представлением, подобно всем другим, является индивидуумом. Но отношение, в силу которого познающий субъект является индивидуумом, существует поэтому только между ним и единственным из всех его представлений; вот почему лишь это единственное он сознает не только как представление, но в то же время и совершенно иначе — как волю. Но если отвлечься от этого особого отношения, от этого двоякого и совершенно разнородного познания одного и того же, то это одно, тело, является конечно представлением, подобно всем другим; поэтому, для того чтобы ориентироваться здесь, познающий индивидуум должен принять одно из двух: либо отличительная черта этого одного представления заключается лишь в том, что его, индивидуума, познание только к этому одному представлению находится в таком двойном отношении, только в этот один наглядный объект имеет одновременно двойной доступ, — но это объясняется не различием данного объекта от всех других, а только различием отношения его, индивидуума, познания к этому одному объекту сравнительно с отношением его к другим объектам; либо этот один объект по существу отличается от всех других, единственно между всеми служит одновременно и волей, и представлением, тогда как все прочие — только представления, т. е. простые фантомы, и тело человека, следовательно, единственный настоящий индивидуум в мире, т. е. единственное проявление воли и единственный непосредственный объект субъекта.
То, что другие объекты, рассматриваемые как простые представления, подобны телу субъекта, т. е. как и оно наполняют пространство (существующее, может быть, тоже лишь в качестве представления) и как оно действуют в пространстве, — это хотя и бесспорно доказывается из a priori несомненного для пред-
