познание, так что достоверность — это только согласие с ними, и следовательно, их собственная достоверность не может уже выясниться из других положении. В пятой главе мы разберем природу истинности таких общих тезисов.
А искать отдельного доказательства для закона достаточного основания — это особенно странное заблуждение, которое свидетельствует о недостатке сообразительности. Ведь всякое доказательство — выяснение основы для какого-нибудь высказанного суждения, которое именно поэтому и получает предикат истинного. Именно выражением этой потребности в основе для каждого суждения и служит закон основания. Поэтому, кто требует для него доказательства, т. е. выяснения его основы, тот этим самым уже заранее предполагает его истинность и даже как раз на этом предположении основывает свое требование; таким образом, он впадает в круг тем, что требует доказательства для права требовать доказательства.
Из сделанного в предыдущей главе обзора можно вывести как общий результат то, что, хотя и постепенно, и удивительно поздно, и также не без частого возвращения к заблуждениям и ошибкам, все-таки выяснено было различие двух применений закона достаточного основания: одно относится к суждениям, которые для своей истинности всегда должны иметь основание, а другое — к изменениям реальных вещей, которые всегда должны иметь причину. Мы видим, что в обоих случаях закон достаточного основания дает право на вопрос почему, и этот признак для него существен. Но обнимают ли эти два отношения все случаи, в которых мы имеем право спрашивать почему? На мой вопрос: почему в этом треугольнике три стороны равны? следует ответ: потому что в нем три угла равны. Но равенство углов есть ли причина равенства сторон? Нет, потому что здесь нет речи об изменении, т. е. о действии, которое должно было бы иметь свою причину. Есть ли это равенство углов только основание познания? Нет, потому что ра-
