все не составляет главного, потому что даже симметрия не безусловно нужна: ведь и руины прекрасны.
В совершенно особом отношении находятся произведения архитектуры к свету: они получают двойную красоту при полном солнечном сиянии, на фоне голубого неба, и производят опять-таки совершенно иное впечатление при лунном свете. Поэтому при возведении прекрасного архитектурного строения всегда обращают особое внимание на эффекты света и на то, где восток. Хотя все это основано преимущественно на том, что только яркое и сильное освещение вполне проявляет все части и их взаимоотношения, но я, кроме того, думаю, что, одновременно и наравне с тяжестью и косностью, архитектура предназначена раскрывать и совершенно противоположную им сущность света. Именно: свет, поглощаясь, задерживаясь, отражаясь большими, непрозрачными, резко очерченными и многообразно сформированными массами, этим во всей чистоте и ясности раскрывает свою природу и свойства, к великому наслаждению зрителя, потому что свет — самая отрадная из вещей, как условие и объективный коррелят самого совершенного наглядного способа познания.
Так как те идеи, которые зодчество возводит к полной наглядности, представляют собою низшие ступени объектности воли, и следовательно, объективная важность того, что нам раскрывает это искусство, сравнительно невелика, то эстетическое наслаждение при виде красивого и благоприятно освещенного здания заключается не столько в восприятии идеи, сколько в нераздельном с этим восприятием субъективном корреляте его, — т. е. оно состоит преимущественно в том, что при таком зрелище человек освобождается от присущего индивидууму способа познания, служащего воле и следующего закону основания, и возносится на высоту чистого, безвольного субъекта познания; другими словами, наслаждение состоит в чистом созерцании, освобожденном от всякого страдания воли и индивидуальности. В этом отношении противоположностью архитектуры и другим полюсом в ряду изящных искусств является драма, которая сообщает познание самых значительных идей: поэтому в эстетическом наслаждении ею объективная сторона решительно преобладает.
Архитектура тем отличается от изобразительных искусств и поэзии, что она дает не снимок, а самую вещь: она не воспроизводит, как они, познанной идеи и не снабжает зрителя глазами самого художника: нет, здесь художник только приспособляет объект к зрителю, облегчает зрителю восприятие идеи тем,
