природы, из жизни, остаются, как они сами, вечно юными и навсегда сохраняют свою первоначальную мощь. Ибо они принадлежат не отдельной эпохе, а человечеству; и хотя они именно поэтому были равнодушно приняты своим веком, к которому не удостоили приспособиться, хотя они, косвенно и отрицательно вскрывая заблуждения своей эпохи, были признаны поздно и неохотно, но не могут зато и устареть: до самых отдаленных веков продолжают они пленять, вечно свежие, вечно новые. И тогда они уже недоступны больше для пренебрежения и отрицания, потому что их увенчала и освятила хвала немногих знатоков, одиноко и изредка появляющихся в течение веков[1] и подающих свои голоса, коих медленно возрастающая сумма создает авторитет — этот единственный трибунал, который мы имеем в виду, когда апеллируем к потомству. Да, только из таких от времени до времени появляющихся личностей состоит этот суд, ибо маса и чернь потомства всегда останется такой же извращенной и тупой, как всегда была и всегда есть масса и чернь современности. Прочтите жалобы великих умов всех столетий на современников: постоянно гласят они так, как и ныне, ибо род людской всегда одинаков. Во все времена и во всех искусствах манерность заступает место дарования, которое является достоянием только отдельных лиц: а манерность — это старое, сброшенное платье в ближайший раз проявившегося и признанного дарования. Отсюда и следует, что обыкновенно одобрение потомства покупается не иначе, как ценой одобрения современников, — и наоборот[2].
Если, таким образом, целью всякого искусства служит передача постигнутой идеи, которая, благодаря этому посредничеству духа художника, где она является очищенной и изолированной от всего чужеродного, становится доступной и тому, кто имеет более слабую восприимчивость и совсем не одарен продуктивностью; если, далее, недозволительно в искусстве исходить из понятия, то мы не можем одобрить того, чтобы произведение искусства намеренно и сознательно предназначалось для выражения понятия, — а так это бывает в аллегории. Последняя — художественное произведение, которое означает нечто иное сравнительно с тем,
