мет отстоит от нас на 200 футов или дальше, глаза направлены параллельно, то оптический угол совершенно отпадает, и таким образом это показание имеет силу только в отмеченных пределах.
За ними на помощь рассудку приходит воздушная перспектива, которая возвещает ему о значительности расстояния тем, что увеличивается тусклость всех красок, появляется физическая синева пред всеми темными предметами (согласно совершенно истинной теории цветов Гете) и сливаются контуры. В Италии это показание крайне слабо вследствие большой прозрачности воздуха; вот почему оно там легко вводит нас в заблуждение: например, Тиволи, если смотреть на него с Фраскати, кажется очень близким. Наоборот, во время тумана, который служит огромным увеличением этого показания, все предметы кажутся больше, потому что рассудок считает их более отдаленными.
Наконец, у нас остается еще оценка расстояния посредством интуитивно известной нам величины расположенных в нем предметов, например, лугов, рек, лесов и т. д. Эта оценка возможна только при непрерывной связи вещей и следовательно применима только к земным, а не к небесным объектам. Вообще, мы более привыкли пользоваться ею для горизонтального, чем для перпендикулярного направления; вот почему шар на башне в 200 футов вышины кажется нам меньше, чем когда он лежит на земле в 200 футах перед нами, — ибо в последнем случае мы правильнее оцениваем расстояние. Всякий раз когда мы почему бы то ни было видим людей так, что лежащее между ними и нами в большей своей части остается скрытым, они кажутся нам поразительно малыми.
Отчасти этому последнему способу оценки, поскольку он имеет значение и применение только для земных предметов и в горизонтальном направлении, отчасти оценке по воздушной перспективе, которая подчиняется тем же условиям, следует приписать то, что наш интуитивный рассудок в горизонтальном направлении принимает все отдаленнее, а потому и больше, чем в вертикальном направлении. Вот почему луна на горизонте кажется настолько больше, чем в своей кульминационной точке, между тем как ее хорошо измеренный зрительный угол, т. е. образ, который она ниспосылает глазу, вовсе в то время не больше; вот почему и небесный свод кажется сплющенным, т. е. раскинутым более горизонтально, чем перпендикулярно. И то, и другое, следовательно, — чисто-интеллектуальное, или мозговое явление, а по оптическое, или сенсуальное. Возражение, что луна,
