Я довольствовался тѣмъ, что помогалъ Бецкому во всемъ, что было по моей части.
Я ему досталъ хорошаго и очень искуснаго оправщика (metteur en oeuvre), француза, по имени Ороте (Auoroté), который отлично сдѣлалъ свое дѣло. Я выбралъ между вещами все, что могло годиться на эту работу, и такъ какъ императрица сказала мнѣ, что желаетъ, чтобы эта корона осталась въ томъ же видѣ послѣ коронаціи, то я отобралъ всѣ самые большіе камни, негодящіеся на модную отдѣлку, отчасти брильянтовые, отчасти цвѣтные, что составило богатѣйшую вещь, какая только имѣется въ Европѣ.
Несмотря на всѣ предосторожности, принятыя мною, чтобы сдѣлать корону легкою и употребить только самые необходимые матеріалы, чтобы удержать камни, въ ней оказалось пять фунтовъ вѣсу.
Я примѣрилъ корону ея величеству. Екатерина сказала, что
«На четвертый день послѣ революціи, — разсказывает, между прочимъ, Дашкова: Бецкій просилъ свиданія съ императрицей и получилъ его. Я въ это время была одна съ Екатериною, когда онъ вошелъ и, къ общему нашему изумленію, ставъ на колѣна, умолялъ ее признаться: чьему вліянію она обязана своимъ восшествіемъ на престол? «Всевышнему и избранію моихъ подданныхъ», отвѣчала государыня. «Послѣ этого, сказалъ онъ съ видомъ отчаянья, — я считаю несправеливымъ носить это отличіе», причемъ онъ хотѣлъ снять Александровскую ленту съ плеча; но императрица удержала его и спросила, чего онъ хочетъ? «Я несчастнѣйшій изъ людей, продолжалъ Бецкій, когда вы не признаёте во мнѣ единственное лицо, которое приготовило вамъ корону. Не я ли возбуждалх гвардію? Не я ли сыпалъ деньгами въ народъ?» Мы думали, продолжаетъ Дашкова, что Бецкій сошелъ съ ума, и начали-было безпокоиться; но вдругъ императрица, съ обыкновенной своей ловкостью, обративъ протестъ въ комическую сцену и превознося самохвальство генерала до высочайшей степени, сказала: «я вполнѣ признаю ваши безмѣрныя одолженія и такъ какъ я обязана вамъ вѣнцомъ, то кому же лучше, какъ не вамъ, я могу поручить приготовить его для моей коронаціи? Поэтому я полагаюсь въ этомъ дѣлѣ на вашу распорядительность, и подъ ваше начальство отдаю всѣхъ брильянтщиковъ моей имперіи». Бецкій въ восторгѣ вскочилъ и, послѣ тысячи благодарностей, поторопился убраться изъ комнаты, побѣжавъ, вѣроятно, разсказывать о наградѣ, соотвѣтственной его достоинству. Мы отъ всей души хохотали надъ этой выходкой, которая въ одно время показываетъ геніальную находчивость и ловкость Екатерины и крайнюю глупость Бецкаго». (Записки Дашковой, изд. 1859 г. стр. 70—71). Приведенный здѣсь разсказъ хорошо показываетъ, какимъ образомъ случилось, что Позье попалъ подъ начальство Бецкаго. Ред.
