пили мѣсто битвѣ. Послѣдняя обыкновенно открывалась не прямо по встрѣчѣ противниковъ; враждебныя войска долго медлили, иногда по нѣскольку дней, даже по нѣскольку недѣль, особенно если ихъ разделяла рѣка, и старались вывести другъ друга изъ терпѣнія бранью. Предметомъ брани обыкновенно служили какъ физическія, такъ и нравственныя особенности борющихся, равно какъ и особа предводителя. Такъ, съ одной стороны поляки, при столкновеніи съ русскими въ 1249 году, поддразнивали послѣднихъ, говоря: «ударимъ на большія бороды» съ другой — кіевляне въ борьбе съ новгородцами въ 1016 году бранили послѣднихъ «плотниками» и грозили заставить ихъ рубить для себя хоромы: въ новгородскомъ войскѣ ремесленниковъ было не мало. Особа предводителя давала также не малый просторъ для остроумія; такъ, въ 1018 году воевода Ярослава Будый задѣлъ Болеслава польскаго, сказавши: «мы проткнемъ тебѣ твое толстое чрево трѣскою» (палкою, не оружіемъ даже!); такъ, Ярослава новгородскаго кіевляне назвали въ насмѣшку «хромцомъ», указывая тѣмъ на негодность его къ военному дѣлу. Не всегда однако перебранка эта совершалась въ такой благообразной формѣ; предъ Шелонской битвой новгородцы издѣвались, кажется, очень рѣзко надъ московскими воеводами и надъ самимъ великимъ княземъ: ибо лѣтописецъ противоположнаго лагеря говоритъ, что они «какъ псы лаяли». Въ этой умственной перестрѣлкѣ какая-либо изъ воюющихъ сторонъ задѣвалась такъ мѣтко, что считала позоромъ оставаться въ дальнѣйшемъ бездѣйствіи. Предварительный бой на юго-востокѣ открывался обыкновенно стрѣлками; на сѣверо-западѣ же, гдѣ стрѣлковъ не знали, бой начинался сторожевымъ полкомъ. Иногда дѣло тѣмъ и кончалось и обѣ рати расходились. Но обыкновенно за первыми столкновеніями наступала настоящая битва, схватывались между собою главныя силы. Борьба шла по преимуществу въ рукопашную; борцы даже брали другъ друга за руки. Сначала вступала въ свалку пѣшая рать, пролагавшая себѣ дорогу тяжелыми метательными орудіями, остроконечными молотами (кіями) и топорами (streitaxt), и приводившая этимъ путемъ непріятеля въ смятеніе еще до столкновенія; за нею слѣдовали князья съ конными полками и дружинами, врѣзывались нѣсколько разъ въ ряды непріяте-
пили место битве. Последняя обыкновенно открывалась не прямо по встрече противников; враждебные войска долго медлили, иногда по нескольку дней, даже по нескольку недель, особенно если их разделяла река, и старались вывести друг друга из терпения бранью. Предметом брани обыкновенно служили как физические, так и нравственные особенности борющихся, равно как и особа предводителя. Так, с одной стороны, поляки, при столкновении с русскими в 1249 году, поддразнивали последних, говоря: «Ударим на большие бороды», — с другой, — киевляне в борьбе с новгородцами в 1016 году бранили последних «плотниками» и грозили заставить их рубить для себя хоромы: в новгородском войске ремесленников было немало. Особа предводителя давала также не малый простор для остроумия; так, в 1018 году воевода Ярослава Будый задел Болеслава польского, сказавши: «Мы проткнем тебе твое толстое чрево трескою» (палкою, не оружием даже!); так, Ярослава новгородского киевляне назвали в насмешку «хромцом», указывая тем на негодность его к военному делу. Не всегда однако перебранка эта совершалась в такой благообразной форме; пред Шелонской битвой новгородцы издевались, кажется, очень резко над московскими воеводами и над самим великим князем, ибо летописец противоположного лагеря говорит, что они «как псы лаяли». В этой умственной перестрелке какая-либо из воюющих сторон задевалась так метко, что считала позором оставаться в дальнейшем бездействии. Предварительный бой на юго-востоке открывался обыкновенно стрелками; на северо-западе же, где стрелков не знали, бой начинался сторожевым полком. Иногда дело тем и кончалось, и обе рати расходились. Но обыкновенно за первыми столкновениями наступала настоящая битва, схватывались между собою главные силы. Борьба шла по преимуществу в рукопашную; борцы даже брали друг друга за руки. Сначала вступала в свалку пешая рать, пролагавшая себе дорогу тяжелыми метательными орудиями, остроконечными молотами (киями) и топорами (streitaxt) и приводившая этим путем неприятеля в смятение еще до столкновения; за нею следовали князья с конными полками и дружинами, врезывались несколько раз в ряды неприяте-
