жизни. Лекарство, однако, подѣйствовало и дней черезъ восемь я былъ въ состояніи встать съ постели. Въ это время великій князь прислалъ ко мнѣ одного изъ своихъ офицеровъ просить меня достать ему золотую табакерку, осыпанную брильянтами, которая была ему нужна. Такъ какъ жена моя знала, что я, по возможности, избѣгаю давать великому князю въ кредитъ, потому что это было запрещено мнѣ самой императрицей, она осторожно отвѣчала этому офицеру, что ей не до того, что я почти при смерти и поэтому она не можетъ говорить со мною о такихъ вещахъ. Тотъ и ушелъ съ этимъ отвѣтомъ. Жена моя разсказала мнѣ все это только тогда, когда я уже значительно поправился; нѣсколько дней спустя я узналъ, что императрица скончалась, что́ было двойнымъ огорченіемъ для меня, а на третій день я узналъ, что великій князь провозглашенъ императоромъ. Я былъ обязанъ идти его поздравить, а ка̀къ представиться ему послѣ того, что случилось? Дѣло шло о совершенной моей погибели, если бы Петръ III разсердился на меня. Хотя невинный, я жестоко безпокоился до той минуты, когда увидѣлъ его. Я зналъ, что фрейлина графиня Елисавета Воронцова, воспитанная у дяди ея великаго канцлера Воронцова и бывшая фрейлиной при великой княгинѣ, имѣла большое вліяніе на новаго императора, котораго она слыла фавориткой[1], и такъ какъ она оказывала мнѣ большое расположеніе, то я рѣшился написать къ ней записку съ объясненіемъ, что болѣзнь до того разслабила меня, что я, несмотря на сильное мое желаніе поздравить императора съ восшествіем на прѣстолъ, не могу этого исполнить, такъ какъ слабость моя не дозволяетъ мнѣ долго стоять въ ожиданіи его въ залѣ; что я знаю, что онъ иногда бываетъ на ея половинѣ,
- ↑ Графиня Елисавета Романовна Воронцова р. 1737 г., умерла 1792 г., каммеръ-фрейлина и кав. дама орд. св. Екатерины пер. степ., по смерти Петра III вышла замужъ за статскаго совѣтника Александра Ивановича Поланскаго. Непривлекательными чертами обрисовываетъ наружность Елисаветы Романовны Болотовъ, многократно видѣвшій ее во дворцѣ въ эпоху «фавора»: Вороцова — говоритъ Болотовъ — была непомѣрно толста, нескладка, широкорожа, дурна и обрюзгла [?]ѣмъ… и въ самомъ дѣлѣ была она (Елисавета Романовна) таковая — заключаетъ Болотовъ, что всякому даже смотрѣть на нее было отвратительно и гнусно». (Жизнь и приключенія Андрея Болотова, описанныя самимъ имъ. Подлинная рукопись, ч. IX стр. 148). Ред.
