высокимъ своимъ умомъ и твердостію своего великаго духа, непремѣнно положить соизволила произвести обширные свои планы въ дѣйство, кои исполнила и совершила къ умноженію своей славы; ибо, по вступленіи на престолъ, императрица тотчасъ подтвердила миръ съ Пруссіею, императоромъ Петромъ III дружественно съ нею заключенный по кончинѣ государыни Елисаветы Петровны; въ самое тоже время прекратила войну съ Австріею, предначатую (вообще съ Пруссіею противъ нея); повелѣть соизволила заграничнымъ войскамъ возвратиться въ Россію, назначивъ нѣкоторому только числу нанять квартиры на границѣ Польши и въ Литвѣ.
А какъ въ сіе время въ Варшавѣ собирался сеймъ для избранія на польскій престолъ короля, то государыня императрица послала въ Варшаву полномочнаго своего, генералъ-аншефа отъ кавалеріи князя Михайла Никитича Волконскаго, твердо и рѣшительно предположивъ, чтобъ избранъ былъ королеемъ Станиславъ Понятовскій, который и возведеенъ былъ на престолъ Польши. Но противная на семъ сеймѣ партія въ избраніи Понятовскаго королеемъ, составившихся изъ знаменитѣйшихъ польскихъ вельможъ, произвела конфедерацію (названную барскою), которая взволновала всю Польшу съ оружіемъ въ рукахъ защищать свое право и противиться избранію Понятовскаго[1] королемъ.
Императрица повелѣть соизволила для усмиренія и прекращенія возникшей въ Польшѣ конфедераціи (и волненія) вступить въ оную своимъ войскамъ; ибо одни королевскіе не въ силахъ были взволновавшіяся партіи конфедерацій низложить и прекратить; почему начались съ обѣихъ сторонъ военныя дѣйствія; но малымъ числомъ россійскаго войска нельзя было усмирить часъ отъ часу усиливающуюся конфедерацію, нашлось нужнымъ умножить число онаго[2]; вмѣстѣ съ тѣмъ заблагоразсудила ратрица
- ↑ О семъ прелюбезномъ и прекрасномъ, какъ душою, такъ и тѣломъ, польскомъ королѣ, великій Фридрихъ II говорилъ: «ученые потеряли въ неемъ мужа просвѣщеннѣйшаго въ наукахъ, а Польша пріобрѣла весьма посредственнаго короля».П. С. Руничъ
- ↑ Дворы глубоко-тонкой въ сіе время политики-австрійской, французской, прусской и шведской полными взирали глазами на происшествія въ Польшѣ (а особливо первые два двора всѣ употребляли интриги возбудить Порту, яко сосѣдственную Польшѣ державу, объявить Россіи войну, чтобъ тѣмъ подкрѣпить барскую въ Польшѣ конфедерацію). Бывшій въ сіе время при россійскомъ дворѣ, но въ какомъ званіи — не помню, но знаю то,что отъ французскаго двора присланъ былъ извѣстный дипломатикъ Бретель, съ коимъ на придворномъ балѣ государыня императрица разговаривала при нѣкоторыхъ ближайшихъ ея вельможахъ; а какъ хитрый Бретель, при семъ разговорѣ обратилъ рѣчь свою на польскія дѣла императрицѣ съ нѣкою отважностью, что «дѣла оной произвести могутъ невыгодную для Россіи войну»; то государыня нмператрица, со сродною своею кротостію, изволила въ отвѣтъ сказать ему: «вы дѣлайте, что можете дѣлать, а я буду дѣлать то, что я хочу». Хитрый Бретель отъ сего отзыва какъ истуканъ онѣмѣлъ.
Французскій дворъ прислалъ конфедераціи многихъ своихъ офицеровъ, въ числѣ коихъ находился въ Краковѣ бывшій прежде секретареемъ у извѣстнаго политика министра герцога Шуазеля, прославившійся во французскую революцію, Де-Мурье.П. С. Руничъ
