(состоявшая въ свойствѣ съ Софьей Петровной Стунѣевой) была у насъ домашнею; она очень недурно уже играла на фортепьяно; вопслѣдствіи она вышла замужъ за Г. Е. Ломакина.
Кромѣ того, иногда на вечерахъ и въ другіе дни посѣщали насъ, и меня въ особенности, Штеричи, родныя племянницы умершаго моего друга Е. П. Штерича. Меньшая изъ нихъ, Поликсена, училась у меня пѣть, а старшая, княгиня Марья Алексѣевна Щербатова, молодая вдова, хотя не красавица, была видная, статная и чрезвычайно увлекательная женщина. Онѣ жили съ бабкой своей Серафимой Ивановной, женщиной еще не старой, но совершенно посѣдѣвшей отъ смерти обожаемаго сына. Я былъ у нихъ какъ домашній, не рѣдко обѣдалъ и проводилъ часть вечера (l'avant soirée). Иногда получалъ отъ молодой княгини-вдовы маленькія записочки, гдѣ меня приглашали обѣдать съ обѣщаніемъ мнѣ порціи луны и шубки. Это значило, что въ гостиной княгини зажигали круглую люстру изъ матоваго стекла и она уступала мнѣ свой легкій соболій полушубокъ, въ которомъ мнѣ было тепло и привольно. Она располагалась на софѣ, я на креслахъ возлѣ нея; и иногда бесѣды, иногда пріятное, безотчетное мечтаніе доставляли мнѣ пріятныя минуты: мысль объ умершемъ моемъ другѣ достаточна была, чтобы удержать мое сердце въ предѣлахъ поэтической дружбы. Бывали мы также у графини и графа Салтыковыхъ, гдѣ насъ принимали чрезвычайно радушно и ласково. У нихъ я сблизился еще болѣе съ генераломъ Леонтіемъ Васильевичемъ Дубельтомъ, съ которымъ познакомился еще прежде въ ложѣ директора, въ большомъ театрѣ.
Въ 1838 г. Дмитрій Стунѣевъ былъ назначенъ управляющимъ экономической частью въ Смольномъ монастырѣ: поэтому случаю онъ съ сестрою Марьей Ивановной и двумя дѣтками переѣхалъ въ Петербургъ и поселился на казенной квартирѣ въ Смольномъ монастырѣ[1].
Сначала я видался съ сестрою и зятемъ рѣдко: женѣ и тещѣ удалось меня съ ними поссорить, однакоже впослѣдствіи Алексѣй Стунѣевъ уговорилъ меня ѣхать къ брату своему Дмитрію Стунѣеву.
- ↑ На полѣ карандашомъ: Передѣлать съ исключ. (еніемъ)?
