Страница:1870, Russkaya starina, Vol 2. №7-12 and table of contents vol. 1-2.pdf/391

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница была вычитана



Во второмъ актѣ: Баллада Финна оказалась нѣсколько длинною; но я не сократилъ ее и публика впослѣдствіи привыкла ее слушать, какъ она мною первоначально написана.

Хоръ головы, т.-е. финалъ 2-го акта, на который я очень разсчитывалъ, рѣшительно не удался и пѣли его такъ невѣрно, что мнѣ самому было не въ силу слышать его. Въ III-мъ актѣ, вмѣсто написаннаго мною чрезвычано труднаго антракта, надлежало начать прямо съ хора: Ложиться въ полѣ мракъ ночной, котораго первые куплеты поются за кулисами. Въ финалѣ терцетъ: Зачѣмъ любить, зачѣмъ страдать, надлежало исключить потому, что онъ замедлялъ ходъ драмы.

Въ 4-мъ актѣ сцена Людмилы, за которую во время репетицій въ залахъ благодарила меня Степанова, на сценѣ совсѣмъ не вышла и таже Степанова упрекала меня, что я не хорошо разсчелъ сценическій эффектъ.

Въ финалѣ этого и послѣдняго акта надлежало также многое сократить. Несмотря на всѣ эти обстоятельства, режиссёръ М. С. Лебедевъ ручался за то, что опера пойдетъ хорошо. Увертюру прямо на оркестръ я писалъ нерѣдко во время репетицій въ комнатѣ режиссёра.

Гедеоновъ, возвратясь изъ Москвы, какъ-то повздорилъ съ Роллеромъ. Это обстоятельство имѣло важное влияние на судьбу моей оперы. Декорации первыхъ трехъ актовъ были хороши, хотя не совсѣмъ въ сказочномъ русскомъ характерѣ. Я разсчитывалъ болѣе всего на эффектъ 4-го дѣйствия въ садахъ Черномора. Изъ волшебно-прекрасной, затѣйливой декорации, которая бы могла занять публику и заставить ее забыть недостатокъ драматическаго дѣйствія оперы, Роллеръ (вѣроятно отъ досады) сдѣлалъ самую пошлую изъ всѣхъ декорацій оперы. За̀мокъ похожъ былъ на казармы, фантасчическіе цвѣты на бокахъ авансцены были безобразны и гадко размалеваны самыми простыми красками и испещрены сусальнымъ золотомъ, сюрпризы были гадкіе. Вмѣсто стола съ различными яствами для Людмилы выходило изъ земли нѣчто въ родѣ налоя съ какимъ-то позолоченнымъ шевелившимся деревцомъ. Однимъ словомъ, это была не декорація, а западня (attrappe) для актеровъ и публики; не только Степанова, но и самая первоклассная актриса не могла бы эффективно выполнить этой сцены. Когда же являлся