толковать каждодневно въ церкви народу псалтирь. Къ чести его должно сказать, что онъ многія въ оной непонятныя многимъ неученымъ и многимъ ученымъ мѣста, кратко и ясно открывалъ; а мнѣ, стоя въ олтарѣ, вздумалось, пока онъ говорилъ, любопытнѣйшія изъ его толкованій мѣста записывать на-скоро въ тетрадку. Продолжая нѣсколько дней мои замѣчані, понередѣлъ единожды схватить съ окна мою тетрадку, какъ архіерей, по окончаніи своего къ народу поученія и изъясненія псалтири, пошелъ въ олтарь. Онъ увидѣлъ и сталъ смотрѣть записки, а я не зналъ за что почтется моя канцелярія. Къ счастію, я сомнѣвался напрасно; ему не противно было читать свое [неразборчиво], изъясняющее самыя темныя въ псалтирѣ мѣста.
Онъ пдозвалъ меня къ себѣ, и держа въ одной рукѣ мою тетрадку, а въ другую взявъ мою руку, говорилъ мнѣ привѣтствіе и поученіе, почти въ точныхъ словахъ:
«Не единъ тотъ бываетъ ученъ, кто многимъ учился наукамъ; но и тотъ, кто съ примѣчаніемъ живетъ. Я въ тебѣ нахожу послѣднее. Продолжай такъ, какъ ты началъ. Примѣчай всякое мое слово, не только въ публичныхъ поученіяхъ, но и въ обыкновенныхъ разговорахъ, вѣрь мнѣ, что ты, будучи подъ моимъ руководствомъ, будешь умнѣе всякаго кіевскаго студента; ибо я, по благости Господней, имѣю столько знані, что меня уже никто учить не въ состояніи».
При моемъ радостномъ замѣшательстѣ, хотя трудно мнѣ было узнать, себя ли онъ больше хвалилъ, или меня одобрялъ, однакожъ я не забылъ, по обыкновенію духовныхъ, пасть емувъ ноги. Казалось мнѣ, что я уже на третьемъ небѣ, и слышу неизреченные глаголы; о свѣтскихъ степеняхъ тогда слабое имѣлъ я понятіе, и мнѣ онѣ какзались больше препятсвіемъ къ наслѣдованію царства небеснаго, нежели знаками внутреннихъ достоинствъ, и зслугъ государю и отечеству, тѣмъ болѣе, что люди, находящіеся въ свѣтской службѣ, ѣдятъ по постамъ мясо, такъ какъ всѣ иноземцы *).
- ) Въ среднемъ уже моемъ вѣкѣ я образумился, что «ежели грѣхъ мясо ѣсть въ постъ, то грѣшнѣе еще убивать животныхъ въ мясоѣдъ», и что какъ духовные, такъ и свѣтскіе наружные знаки достоинствъ не рѣдко бываютъ вывѣсками качествъ дурныхъ и пронырливыхъ людей. Г. Д,
