— 324 —
мальчикъ спрашивалъ свою мать, почему не доканчиваютъ наполовину отстроенныхъ соборовъ. Это былъ красавецъ мальчикъ, я поцѣловалъ его въ умные глаза, и такъ какъ мать не знала, чтб отвѣтить ему, то я объяснилъ: теперь у людей есть Другія дѣла.
Недалеко отъ Генуи, на вершинѣ Апенинъ, видно море, между зелеными горными вершинами проглядываютъ го-лубыя воды, и усматриваемые тутъ и тамъ корабли точно хотятъ перенестись на всѣхъ парусахъ черезъ горы. Но когда это зрѣлище является передъ вами при наступленіи сумерекъ, въ тѣ часы, когда послѣдніе солнечные лучи на-чинаютъ свою причудливую игру съ первыми вечерними тѣнями, и всѣ краски и формы тумана сливаются между собою, тогда вы чувствуете себя совершенно въ сказочномъ мірѣ. Экипажъ со стукомъ катится съ горы, дремлющіе въ душѣ прелестнѣйшіе образы ея пробуждаются и снова при-вѣтливо киваютъ вамъ, и вамъ снится, наконецъ, что вы въ Генуѣ.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ.
Этотъ городъ старый безъ старины, тѣсный безъ милой уютности и отвратителеиъ выше всякой мѣры. Онъ по-строенъ на утесѣ у подошвы амфитеатральныхъ горъ, который какъ бы обнимаютъ прекраснѣйшій морской заливъ. Генуэзцы вслѣдствіе этого получили отъ природы лучшую'и безопаснѣйшую гавань. Такъ какъ городъ, какъ выше сказано, стоить на единствеиномъ утесѣ, *го, ради сбереженія мѣста, дома пришлось строить очень высокими, а улицы прокладывать очень узкими, вслѣдствіе чего онѣ почти всѣ темны, и только по деумъ изъ нихъ можетъ проѣзжать экипажъ. Но дома служатъ здѣсь жителямъ, большею частію купцамъ, только складомъ товаровъ, а въ ночное время— иочлегомъ. цѣлый же день они торгашествуютъ по городу пли сидять предъ своими дверьми или, вѣрнѣе, въ дверяхъ, потому что иначе имъ приходилось бы прикасаться колѣ-нями къ сидящимъ напротивъ.
Со стороны моря, особенно къ вечеру, городъ болѣе кра-сивъ. Въ эти часы онъ лежить на берегу моря, какъ ио-блѣднѣвшій скелетъ выброшеннаго гигантскаго животнаго, темные муравьи, называющіе себя генуэзцами, ползаютъ во-кругъ него, синія морскія волны плещутъ на него, журча какъ бы колыбельную пѣсню, а мѣсяцъ, олѣдный глазъ
ночи, печально смотритъ сверху.