— 59 —
пстшшую отвагу обнаруживаете тотъ, кто стоить на полѣ битвы Одинъ». А въ предисловіи къ французскому переводу «Путевыхъ Картипъ», уже въ 1834 г., находимѣ такія объяснительный строки: «Эта книга, за псключеніемъ пѣсколькнхъ страницѣ, паписана до іюльской революціи. Въ то время политическій гнеть сковалъ всю Германію безмолвіемъ; умы впали въ летар-гію отъ отчаянія, и если кто отваживался тогда говорить, то должснъ былъ выражаться тѣмъ страстнѣе, чѣмъ спльнѣе опъ отчаявался въ нобѣдѣ свободы и чѣмъ озлобленнѣе выступала противъ него враждебная партія»... Второй томъ заключадъ въ себѣ"остальныя части цикла . «Сѣверное Море» и «Кпигу Ле-Гранъ»; и имѣя главнымъ образомъ въ виду эту послѣдніою, авторъ уже до появленія ея заявлялъ, что въ ней высказывались великіе міровые интересы. *Ты увидишь, — ігисалъ онъ другу,—Іе реііі Ьоште ѵіі епсоге. Наполеонъ и французская ре-волюція стоять тамъ во весь ростъ»,.. Этиміі словами дѣйстви-тельно почти исчерпывалось политическое содержаніе и значе-ніе «Книги Ле-Гранъ», находя себѣ неподражаемое въ поэтйче-скомъ отношеніи дополпеніе въ осталыіыхъ ея страницахъ.
Этотъ второй томъ «Путевыхъ Картинъ»—какъ проза, такъ и стихи—произвелъ на читающую публику и на критику еще болѣе сильное дѣйствіе, чѣмъ первый, и, само собой разумѣется, въ двухъ видахъ: между тѣмъ какъ одпи прославляли «необыкновенную смѣдость, даже геройскую отвагу», которую проявилъ здѣсь авторъ, выступившій противъ испорченнаго дворянства, клерикаловъ и общаго лицемѣрія этой эпохи, друтіе или изливали свое негодованіе по доводу попиравія авторомъ всѣхъ тра-диціонныхъ законовъ эстетики, или обвиняли его въ отсутствіи натріотизма и національпаго чувства, сказавшемся какъ въ са-тирѣ на нѣмцевъ, такъ й въ возвеличеніи Наполеона (истинный смыслъ чего ускользалъ отъ этихъ близорукпхъ людей) и французской революціи.
Давно уже, при мертвенности и затхлости современной нѣ-мецкой литературы, книга не вызывала такого волненія во всѣхз» лагеряхъ. «Много, много шуму производить ваша книга,—
шісалъ Варнгагаіъ къ Гейне, — но читатели въ недоумѣніп и