33! -
Да, жепщины опасны; но я должснъ прибавить, чт<} красивыя не такъ опасны, какъ тѣ, у которыхъ больше умственных!», нежели тѣлесныхъ преимуществъ. Ибо первыя привыкли, чтобы мужчины за ними ухаживали, тогда какъ послѣднія сами идутъ навстрѣчу самолюбію мужчинъ и посредствомъ приманки лестью пріобрѣтаютъ больше по-клонниковъ, чѣмъ красивыя. Я отнюдь не хочу сказать этимъ, чтобы г-жа Сталь была безобразна; но красота пѣчто совсѣмъ иное. У нея были пріятныя частности, въ совокупности, однако, составлявшія очень непріятное цѣлое; особенно невыносимою для нервныхъ людей, какимъ былъ покойный Шиллеръ, была ея манія постоянно быстро вер-тѣть между пальцами маленькій стебелекъ или трубочку изъ бумаги; это верченіе вызывало у бѣднаго Шиллера головокруженіе, и онъ тогда въ отчаяніи хваталъ ея прекрасную руку, чтобы остановить ее, а г-жа Сталь воображала, что чувствительный поэтъ увлеченъ обаяніемъ ея личности. У нея, какъ говорятъ, дѣйствительно, были очень красивыя руки, а также прекраснѣйшія верхнія части рукъ, которыя она всегда обнажала; навѣрное Венера Милосская не могла бы похвастать столь красивыми руками. Ея зубы превосходили бѣлизной челюсти драгоцѣннѣйшнхъ араб-скихъ коней. У нея были очень болыпіе, прекрасные глаза; на ея губахъ умѣстилось бы съ дюжину амурчпковъ, а улыбка ея была, говорятъ, чрезвычайно мила. Стало-быть, она не была дурна собой—женщина никогда не бываетъ дурна—но, во всякомъ случаѣ, можно съ увѣренностыо сказать, что если бы прекрасная Елена Спартанская обладала такою наружностью, то не было бы всей троянской войны, городъ Иріама не былъ бы сожженъ, и Гомеръ никогда не воспѣлъ бы гнѣвъ Ахиллеса, Иелеева сына.
Какъ уже сказано, г-жа Сталь возстала противъ императора и загЬяла съ нимъ войну. Но она не ограничилась тѣмъ, что писала противъ него книги; она пыталась бороться съ нимъ и не литературным!, оружіемъ: она была одно время душою всѣхъ тѣхъ аристократическихъ и іезуит-скихъ интригь, которыя предшествовали коалиціи противъ Наполеона, и, какъ настоящая вѣдьма, сидѣла она на кор-точкахъ надъ кипящимъ котломъ, въ которомъ всѣ дипло-матическіе отравители, ея друзья,—Талейранъ, Меттернихъ, Ноццо ди-Борго, Кестльри и т. д.,—варили погибель великому императору. Поваренной .ложкой ненависти мѣшала
эта женщина въ роковомъ котлѣ, гдѣ вмѣстѣ съ тѣмъ стря-