— 558 —.
не по сердцу, и нерѣдко обнаруживала она ревнивѣйшеено-удовольствіе по поводу ночныхъ встрѣчъ своего мужа съ ветхозаветными женщинами. «...Это невозмоящо!—говорила она:—я не могу допустить ночныхъ сношеиій съ безнравственными дочерьми стараго Лота, съ мадамъ Юдиѳь, съ царицею Сабы и разными другими. барынями въ такомъ же родѣ». Но до послѣднихъ предѣловъ дошло ея бѣшен-ство, когда, однажды, утромъ мужъ, отъ полноты души выбалтывая свое блаженство, восторженно нарисоваіъ картину прекрасной Эсфири, просившей его помочь ей при туалетѣ, такъ какъ она намѣревалась могуществомъ своихъ прелестей склонить царя Агасфера въ пользу добраго дѣла. Напрасно увѣрялъ бѣднякъ, что господинъ Мордохай самъ ввелъ его къ своей красавицѣ-дочери, что она въ это время была уже полуодѣта, что онъ ограничился только расчесыва-ніемъ ея длинныхъ черныхъ волосъ—напрасно! Разозлившаяся женщина била бѣдняка его собственными бандажами, плескала ему въ лицо горячимъ кофе и несомнѣнно убила бы его, если бы онъ не далъ священнѣйшую клятву отказаться отъ всякихъ сношеній съ ветхозавѣтными женщинами и впередъ водить компанію только съ ветхозавѣтнымн мужчинами.
Послѣдствіемъ этой сцены было то, что мингеръ съ этихъ поръ сталъ боязливо утаивать свое ночное блаженство; только съ этихъ поръ онъ сд'Ьлался настоящимъ гоиё, теперь, какъ онъ сознался мнѣ, у него хватило смѣлости даже дѣлать безнравственнѣйшія предложенія нагой Су-саннѣ, въ концѣ концовъ дерзость его дошла до того, что онъ въ грёзахъ проникъ въ гаремъ царя Соломона и пилъ чай съ его тысячью женами.
ГЛАВА ДВѢНАДЦАТАЯ.
Несчастная ревность! Она разрушила Одинъ изъ пре-краснѣйшихъ сновъ моихъ, а можетъ-быть, и жизнь ма-ленькаго Самсона.
Чтб такое сонъ? Чтб такое смерть? Пріостановленіе ли жизни, или совершенное прекраіценіе. ея? Да, для людей, которые знаютъ только прошедшее и будущее и не въ каждую минуту настоящаго могутъ проживать вѣчность,— да, для такихъ людей смерть должна быть ужасна! Когда они теряютъ оба костыля — мѣсто и время, тогда они па-даютъ въ вѣчное ничто.
А сонъ? Отчего не боимся мы ложиться въ постель такъ