— 13 —
П въ самомъ дѣлѣ, мы можемъ бороться противъ Австріи, и бороться на смерть, съ мечомъ въ рукѣ; но въ глубинѣ души мы чувствуемъ, что не имѣемъ права осыпать эту державу бранью. Австрія была всегда открытымт> честнымъ ирагомъ, который никогда не отрицалъ своей борьбы съ либерализмомъ и никогда не прекращалъ ея даже на короткое время. Меттернихъ никогда не любезничалъ съ бо-- гиней свободы, никогда въ* сердечной тревогѣ не разыгры-валъ демагога, никогда не пѣлъ арндтовскихъ иѣсенъ, запивая ихъ бѣлымъ пивомъ, никогда не продѣлывалъ гим-настическихъ упражненій на Заячьемъ полѣ, никогда не напускалъ на себя піѳтнстской набожности, никогда не пла-калъ съ крѣпостными арестантами въ то время, когда дер-жалъ ихъ въ цѣпяхъ; всѣ всегда знали, какъ себя держать съ нимъ, знали, что его нужно остерегаться, и остерегались. Онъ былъ всегда вѣрнымъ человѣкомъ, который не обманывалъ насъ никакими милостивыми взглядами и не возмущалъ никакими подпольными хитростями. Всѣ знали,, что имъ не руководила ни любовь, ни мелкая ненависть, что онъ дѣйствовалъ грандіозно, въ духѣ системы, которой Австрія оставалась неизмѣнно вѣрна въ продолженіе трех и столѣтій. Это та самая система, за которую Австрія боролась съ реформаціей; это та самая система, за которую она вступила въ борьбу съ революціей. За эту систему сражались не только мужчины, но и дочери Габсбургскаго дома. За сохраненіе этой системы Марія Антуанета въ Тюильрій-скомъ дворцѣ взялась за оружіе и вступила въ отважнѣйшій бой; за сохраненіе этой системы Марія Луиза въ томъ же Тюильрійскомъ дворцѣ отказалась отъ борьбы и сложила оружіе, несмотря на то, что, будучи объявлена регентшей, должна бш&'бы отстаивать права мужа и ребенка. Импе-раторъ Францъ ради сохраненія этой системы подавилъ въ себѣ самыя дорогія чувства и причинилъ своему сердцу не-выразимыя страданія, и именно въ настоящую минуту онъ въ траурѣ по возлюбленномъ внукѣ, цвѣтущемъ юношѣ, ко-тораго онъ принесъ въ жертву этой системѣ; подъ тяжестью этого новаго горя низко склонилась сѣдая голова, нѣкогда носившая германскую императорскую корону! Этотъ бѣдныгі имлераторъ и до сихъ поръ остается истиннымъ представп-ітелемъ несчастной Германіи!
О Пруссіи мы можемъ говорить въ другомъ тонѣ. Здѣсь, по крайней мѣрѣ, насъ не удерживаютъ никакія
почтитель-пыа чувства относительно святости германской император-