— 230 — !
странился слухъ, что оно будетъ отложено на нѣкоторос время, и дѣйствительщ), въ пятницу, 24-го, я еще не хо-тѣлъ вполнѣ вѣрить, что вѣнчаніе состоится уже на слі-дующій день. Многіе были того жѳ миѣнія. Утромъ въ субботу на улицахъ еще не было большого ожнвленія. Но на лицахъ выражались суетливость и таинственное ожиданіс. Всюду бѣгающая прислуга, парикмахеры, коробки, модистки и т. д. День хорошій, не слишкомъ душный; но люди потѣли. Къ шести часамъ начался грохотъ экипажей.
Я не аристократъ, не высокопоставленный сановникъ, не офицеръ—слѣдовательно я не принять ко двору и не могь присутствовать въ самомъ дворцѣ на свадебномъ торжеств! Тѣмъ не менѣе, я отправился къ дворцу, чтобы, по крайней ! мѣрѣ, шзглядѣть на весь придворный персоналъ. Я еще никогда не видывалъ такого сборища великолѣиныхъ эки-пажей. Лакеи были въ своихъ лучшихъ лавреяхъ, и въ своихъ крикливо яркнхъ кафтанахъ и короткихъ пантадо-нахъ съ бѣлыми чулками были похожи на голландскіе тюльпаны. У многихъ изъ нихъ было на тѣяѣ больше золота и серебра, чѣмъ на всемъ домаіннемъ персоиалѣ сѣверо-аме-рикаискаго бургомистра. Но пальма первенства принадлежишь кучеру герцога Кумберландскаго. Право, изъ-за того только, чтобы посмотрѣть, какъ парадируетъ этотъ цвѣтъ кучеровъ на своихъ козлахъ, стбитъ съѣздить въ Берлинъ. Чтб Соломонъ въ его царственной пышности, чтб Гарунъ-аль-Рашидь въ его калифскомъ нарядѣ, чтб даже тріум-фальный слонъ въ «Олимиіи» въ сравненіи съ великолѣ-піемъ этого великолѣннаго! Уже въ менѣе торжественные дни онъ импонируетъ своею чисто китайскою фарфорностыо, маятникообразны ми движеніями своей напудренной, снабженной тяжелою косою и прикрытой треугольною шля-пенкою головы, и прп этомъ, изумительной подвижностью своихъ рукъ при упрашіеніи лошадьми. Но сргодня онъ былъ одѣтъ въ пурпурно-красный косттомъ, наполовину фракъ, наполовину сюртукъ, панталоны такого же цвѣта, и все это выложенное широкими золотыми тесьмамн. Его благородная голова, до бѣла напудренная и украшенная нечеловѣчески большимъ пукомъ черныхъ волосъ въ ко- і шелькѣ сзади, была покрыта черной бархатной шапочкой съ длиннымъ козырькомъ. Точно такимъ же образомъ были одѣты четыре лакея, стоявшіе на запяткахъ кареты, крѣпко
державшіеся другъ за друга въ братскомъ объятіи и по-