— 301 —
въ Италіи приходится ему передъ каждымъ восторженнымъ лимоннымъ деревомъ ставить часового, дома же онъ дол-женъ рожать эрцгерцогинь и въ случаѣ нужды кормить ими чудовище-революцію.
Но во Франціи все могущественнѣе продолжаетъ блистать и освѣщать весь міръ своими лучами солнце свободы. Но съ каждымъ днемъ все дальше проникаетъ здѣсь идея буржуазной монархіи безъ придворнаго этикета, безъ пресмыкающихся куртизановъ, безъ сводниковъ, безъ алмазныхъ подачекъ на водку и всяческихъ другихъ великолѣпій. Но на палату пэровъ стали уже смотрѣть, какъ на лазаретъ для неизлѣчимыхъ стараго режима, суіцествованіе котораго допускаютъ еще только изъ состраданія и который также со временемъ будетъ упраздненъ... Удивительное превра-щеніе! Въ этомъ бѣдственномъ положеніи западное дворянство обращается за помощью къ тому государству, на котораго оно въ послѣднее время смотрѣло, какъ на злѣйшаго врага своихъ интересовъ—оно обращается къ Россіи. Вели-каго царя, который еще недавно былъ знаменоносцемъ либе-раловъ, ставъ во враждебное противодѣйствіе феодалисти-ческой аристократы—именно этого царя именно эта ари-стократія избираетъ своимъ предводителемъ, и онъ долженъ будетъ принять на себя эту обязанность. Ибо если, съ одной стороны, русское государство построено на антифеодалисти-ческомъ принципѣ равенства всѣхъ гражданъ, званіе и санъ которымъ даетъ не рожденіе, а пріобрѣтенная собственными заслугами государственная должность, то съ другой стороны— неограниченная монархія естественно несовмѣстима съ идеями монархіи конституціонной... И если императоръ Николай I, благодаря вышеупомянутому принципу граждан-скаго равенства, былъ ненавидимъ феодалистами и Сверхъ того, какъ открытый врагъ Англіи и тайный врагъ Австріи, являлся со всѣмъ своимъ могуществомъ фактическимъ пред-ставителемъ либераловъ, то съ конца іюня, когда ихъ по-бѣдоносныя идеи пошли въ разрѣзъ съ идеею неограниченной монархіи, онъ естественно явился противникомъ ихъ... И вотъ его европейская аристократія возбуждаетъ къ борьбѣ противъ свободной Франціи...........
Насъ, нѣмцевъ, тоже держать на-готовѣ, чтобъ заставить двинуться въ походъ противъ Франціи. Боже милостивый! Противъ Франціи? Да, ура! Выступаемъ противъ Франціи—
л берлинскіе патріоты утверждаютъ, что мы и по сію пору