— 359 — .
онъ предпринимать путешествіе на востокъ, и въ Египтѣ проѣзжалъ мимо пирамидъ, съ вершины которыхъ сорокъ вѣковъ могли смотрѣть на него, если это имъ было угодно, но на самыя пирамиды его знаменитая персона не произвела особенно сильнаго впечатлѣнія, тѣмъ болѣе, что онѣ уже очень привыкли къ великимъ людямъ, такъ какъ ви-дѣли самыхъ величайпшхъ, напримѣръ, Моисея, Пиѳагора, Платона, Юлія Цезаря... п Наполеона, изъ которыхъ по-слѣдній проѣзжалъ мимо ихъ на верблюдѣ... Очень можетъ быть, что г. Ламартинъ тоже катался на верблюдѣ по нильской долинѣ, но нѣтъ сомнѣнія, что онъ не вступалг тамъ ни въ одно сраженіе и не проглотилъ ни одного мамелюка... Нѣтъ, этотъ верблюжій всадникъ былъ хамелеонъ, но не Наполеонъ, онъ не ѣлъ мамелюковъ, онъ всегда являлся прирученнымъ и некровожаднымъ животнымъ, и когда въ 1848 г. ему пришлось играть роль временнаго льва, онъ ревѣлъ точно такъ же нѣжно, такъ же сладко, такъ умильно, какъ обѣщалъ ревЬть въ Шекспировской ко-медіи, для того, чтобы не испугать дамъ, столяръ Снугъ... Въ сѣверныхъ канцеляріяхъ действительно никто не испугался при полученіи мелодическаго манифеста, изданнаго новымъ французскимъ тіпівіге Дез аіТаігез ёігап^егез, которая справедливо называли тіпізіге ёігап^ег аих айаігез,— и его дипломатическія «МёДііаііопз» и «Нагтошез» очень юзабавпли государей абсолютной прозы...
Дѣйствительно, эти послѣдніе были совершенно спокойны насчетъ плановъ и намѣреній льва, который въ то время щебеталъ Марсельезу мира, и были вполнѣ убѣждены, что это не Наполеонъ, не богъ пушечнаго грома, не богъ молніи, но молнія боговъ... Они, можетъ-быть, уже задолго до насъ замѣтили, что этотъ двусмысленный человѣкъ былъ не только не молніею, но именно противоположностью ея— громоотводомъ, и они понимали, какую пользу могъ принести для нихъ такой аппаратъ въ то время, когда страпі-нѣйшій народный ураганъ грозилъ раздробить старое, готическое зданіе общества...
Не я назвалъ Ламартина громоотводомъ; онъ самъ за-клеймилъ себя этимъ названіемъ. Какъ случается со всѣми хвастливыми болтунами, у которыхъ языкъ никогда не бы-ваетъ на привязи, у него вырвались однажды слѣдующія наивныя слова: «Меня обвиняюгь, что я былъ въ заговорѣ съ предводителями республиканской партіи, стремившимися
къ ниспроверженію порядка вещей; да, я дѣйствовалъ за-