— 386 —
и отворять двери. При этомъ на головѣ у него была бѣлая, какъ лилія, ночная шапочка—вязаное гнѣздо, въ которомъ весело щебетали своенравный вспышки великая французская юмориста.
Дѣйствительно, этому послѣднему слѣдовало бы предоставить болѣе посредственнымъ умамъ заниматься посмертными нападеніями на Леве-Веймарса. Многіе изъ этихъ господь, обвинявшіе покойная въ главномъ преступленіи его, баро-низированіи, можетъ-быть, точно такъ же напялили бы на себя какой-нибудь средневѣковый титулъ, хвати у нихъ только на это мужества тщеславія. А Леве-Веймарсъ обла-далъ этимъ цужествомъ, и хотя надъ нимъ втихомолку смѣялись, но смѣяться гласно не позволялъ себѣ никто, и Гозье нашего времени не рѣшались особенно сильно пачкать его родословное дерево, потому что у него были всегда на-готовѣ стальныя грамоты, вышедшія изъ архива Лепажа.
Да, во всякомъ случаѣ, отрицать въ нашемъ Леве рыцарскую храбрость нельзя, и если онъ дѣйствительно не былъ баронъ,—о чемъ я никогда не наводилъ справокъ,—то, по моему убѣжденію, заслуживалъ быть барономъ. Онъ обла-далъ всѣми хорошими качествами большого барина. Напри-мѣръ, въ высокой степени была развита въ немъ щедрость. Онъ примѣнялъ ее къ дѣлу даже съ излишествомъ, и въ этомъ отношеніи иногда напоминалъ мнѣ арабскихъ рыцарей пустыни, которые, можетъ-быть, находились въ числѣ ея предковъ и у которыхъ щедрость считалась высочайшею добродѣтелью.! Действительно ли она добродѣтель? Я никогда не забуду, какое наслажденіе доставляла мнѣ въ арабскихъ сказкахъ переведенныхъ для насъ Галландомъ, исторія о молодомі человѣкѣ, который, благодаря своей чрезмѣрной щедрости, расточилъ огромныя богатства, завѣщанныя ему отцомъ такъ что, наконецъ, изъ всѣхъ его сокровищъ у него остаг лась только рабыня необыкновенной красоты. Въ эту рабыню онъ былъ смертельно влюбленъ; но, когДа незнакомы! ему бедуинъ, увидѣвъ ее, началъ восторженно восхвалят! ея прелести, врожденное великодушіе овладѣло молодымі человѣкомъ, и онъ вѣжливо сказалъ бедуину: «Если эт дама такъ необычайно нравится тебѣ, возьми ее себѣ в: подарокъ». Несмотря на свою страстную привязанность к рабынѣ и ея слезы, онъ приказалъ ей#слѣдовать за незні комцемъ, но этимъ послѣднимъ оказался халифъ Гарунъ аль-Рашидъ, который, переодѣваясь бедуиномъ, ходилъ ночь!
по Багдаду для того, чтобы собственными глазами узнавал