— 506 —
Я не хочу пускаться здѣсь ни въ какія изслѣдованій и, возвращаясь къ моей личной исповѣдд, воспользуюсь на-стоящимъ случаемъ, чтобы показать еще Одинъ примѣръ того, какъ мои враги пользовались нерѣдко самыми безобидными фактами для самыхъ злобныхъ инсинуацій. Именно, ими якобы сдѣлано открытіе, будто я въ моихъ біографическихъ сообщеніяхъ очень много говорю о роднѣ моей со стороны матери, но совсѣмъ не упоминаю объ отцовской, и въ этомъ усматривали преднамѣренное вы-ставленіе и умалчиваніе и обвиняли меня въ той же тщеславной задней мысли, которая ставилась въ упрекъ моему покойному коллегѣ Гёте.
Въ запискахъ своихъ онъ, правда, весьма часто и съ особеннымъ удовольствіемъ говорить о своемъ дѣдушкѣ по отцЬ, предсѣдательствовавшемъ въ качествѣ старшаго судьи во франкфуртскомъ Ремерѣ, тогда какъ о дѣдушкѣ по матери, который былъ скромнымъ портяымъ и, сидя на столѣ въ квартиркѣ своей на Бокенгеймской улицѣ, чи-нилъ старыя брюки республики, не упоминаетъ ни единымъ словомь.
Защищать Гёте отъ упрековъ за такое игнорированіе не мое дѣло; но что до меня, то я на всѣ эти злостные и часто эксплоатировавшіеся толки и намеки отвѣчу только, что не моя вина, если въ сочиненіяхъ моихъ никогда не говорилось о дѣдушкѣ съ отцовской стороны. Причина очень простая: я самъ мало зналъ о немъ. Мой покойный отецъ пріѣхаль въ родной городъ мой Дюссельдорфъ изъ чужбины и не имѣлъ въ немъ никакихъ родственниковъ, никакихъ старыхъ тетушекъ и сестрицъ, этихъ бардовъ женскаго пола, безпрерывно съ эпическимъ однообразіемъ распѣвающихъ передъ молодымъ поколѣніемъ старыя се-мейныя легенды, при чемъ обязательный у шотландскихъ бардовъ аккомпаниментъ волынки онѣ замѣняютъ сопѣніемъ своихъ носовъ. Только о великихъ бойцахъ материнская) клана молодой умъ мой могъ воспринимать раннія впеча-тлѣнія, и я благочестиво прислушивался къ разсказамъ какой-нибудь старой Брайяле или Брунгильды.
Мой отецъ былъ человѣкъ весьма несловоохотливый, и въ ту пору, когда я будни проводилъ въ скучной монастырской школѣ францисканцевъ, воскресенья же дома, воспользовался я здѣсь представившимся мнѣ случаемъ, чтобы спросить моего отца, кто былъ мой дѣдушка. На
этотъ вопросъ онъ отвѣтилъ, полусмѣясь, полусердито: «Дѣ-