— 528 —
данной ими загадки, между тѣмъ какъ ротъ съ тонкими, приподнятыми губами и бѣлыми, какъ мѣлъ, нѣсколько длинноватыми зубами, какъ будто говорили: «нѣтъ, ты слишкомъ глупъ и никакъ не опадаешь».
Волосы у нея были рыжіе, совсѣмъ кроваво-красные, и спадали длинными прядями на плечи, такъ что она могла завязывать ихъ ниже подбородка. Но это придавало ей такой видъ, какъ будто ей перерѣзали шею, и изъ этого мЬ-ста красными струями вытекаетъ кровь.
Голосъ Іозефы, или рыженькой Зефхенъ, какъ называли хорошенькую племянницу гохенки, былъ не особенно благо-звученъ и иногда становился глухимъ до беззвучности; но вдругъ, при взрывахъ страсти, изъ горла ея вылетали бо-гатѣйшіе металлическіе звуки, особенно поражавшіе меня тѣмъ, что голосъ Іозефы имѣлъ такое большое сходство съ моимъ.
Когда она говорила, я иногда пугался, и мнѣ казалось, что я слышу самого себя, да и пѣніе ея напоминало мнѣ тѣ сны, въ которыхъ аГнѣ чудилось, что и к пою совершенно такъ же.
Она знала много старыхъ народныхъ пѣсенъ и, быть-можетъ, заставила меня полюбить этого рода поэзію, какъ и вообще она безспорно имѣла самое сильное вліяніе на пробуждавшагося поэта, вслѣдствіе чего первыя мои стихо-творенія, «Сновидѣнія», написанныя мною вскорѣ затѣмъ, нмѣтотъ мрачный и суровый колоритъ, такой же, какой легъ на эпизодъ, въ то время бросившій кровавыя тѣни на мою молодую жизнь и на мои мысли.
Въ числѣ пѣсенъ, которыя пѣла Іозефа, находилась одна народная пѣсня, которой научила ее старая Циппель, не разъ напѣвавшая эту пѣсню и мнѣ, когда я былъ еще ре-бенкомъ, такъ что я запомнилъ изъ нея двѣ строфы, при-водимыя мною здѣсь тѣмъ охотнѣе, что я не встрѣчалъ этого стихотвореяія ни въ одномъ изъ существующихъ сборниковъ народныхъ пѣсенъ. Начинается она словами злого Трагига:
Не послѣднее, Отилія, милый другъ мой, Вѣроятно, ты будешь; скажи же, какой Предпочтешь ты удѣлъ: высоко ли висѣть Межъ деревъ, или плыть по волнамъ голубымъ, Или хочешь ты мечъ обнаженный лобзать, Мечъ, ниспосланный Госиодомъ Богомъ самимъ?
Отилія отвѣчаетъ: