— 67 -
выйти именно изъ йего, хотя бы черезъ это имъ пришлось масть въ еще худшее. Этимъ объясняется, что республиканцам легитимная монархія, а легитимистамъ республика представляются гораздо желательнее того болота, которое лежитъ по серединѣ между тѣмъ и другимъ и въ которомъ они въ настоящее бремя завязли. Общее страданіе объединило иіъ. У нихъ не одно и то же небо, но Одинъ и тотъ же адъ, и въ немъ слі>шгенъ вюй и скрежетъ зубовный—Ѵіѵе 1а гёриЫі<ріе! ѴіѴб Непгу V!
Сторонники министерства, т. е. чиновники, банкиры, по-мѣщикй и лавочники еще усиливаютъ всеобщее недовольство своими улыбающимися увѣреніями, будто мы всѣ жн-вемъ въ самомъ бпокойномъ состояніи, что термометръ на-роднаго счастья — курсъ государственныхъ бумагъ, повысился, и что нынѣшней зимой въ Парижѣ было столько баловъ, кайъ никогда, а опера достигла наиболыпаго про-двѣтанія. ДѢЙствиТельно, это такъ и было, потому что у этихъ людей вѣдь есть средства, чтобы доказывать, что Франція счастлива; они танцовали ради своей системы, ради мира, ради сйокойствія Европы, они хотѣли вытанцо-вать повышеніе курса, они танцовали к 1а Ъаіш§е. Правда, иногда, во время самыхъ веселыхъ антрша, получались черезъ дипломатическій корпусъ всяческія печальныя депеши изъ Велъгіи, Испаніи, Англіи и Италіи; но тѣ господа не проявляли йикайого безпокойства и съ отчаянной веселостью продолжали танцовать, почти подобно тому, какъ Алина, царица Голконды, продолжаетъ свою притворно веселую пляску, несмотря на то, что хоръ евнуховъ пискливо доносить ей одну страшную новость за другой. Какъ сказано, эти люди танцовали ради своихъ рентъ; чѣмъ умѣреннѣе былъ ихъ образъ мыслей, тѣмъ страстнѣе они танцовали, а самые толстые,- нравственнѣйшіе банкиры отплясывали нечестивый вальсъ монахинь изъ знаменитой онеры «Робертъ-Дьяволъ».—Мейерберъ достигъ неслыханнаго, сумѣвъ держать вѣтреныхъ парпжанъ въ своихъ оковахъ въ продол-женіѳ цѣлой зимы; и теперь еще всѣ стремятся въ Асайёгаіе (1е лшвідие, чтобы посмотрѣть «Роберта-Дьявола»; но да нростятъ мнѣ восторженные мейерберіанцы, если я думаю, что многихъ изъ нихъ притягиваетъ не только музыка, но и политическое значеніе оперы! Робертъ-Дьяволъ, сынъ дьявола, столь же нечестиваго, какъ Филиппъ Эгалитэ, и принцессы, столь же набожной, какъ дочь герцога де-Пен-тіевръ, духомъ своего отца влечется къ злу, къ революціи,
5*