Онѣ замѣчаютъ, что утренній часъ
Еще не насталъ, и зѣваютъ
Огромною пастью; ряды ихъ зубовъ,
Какъ острыя пилы, сверкаютъ.
125 И все дребезжитъ, и гремитъ, и гудитъ,
На палубѣ скачка, круженье…
Акулы глазѣютъ наверхъ и хвосты
Кусаютъ себѣ съ нетерпѣнья.
Вѣдь музыки звуковъ не любятъ онѣ,
130 Какъ всѣ имъ подобный хари;
Шекспиръ говоритъ: «Берегись довѣрять
Не любящей музыки твари».
И все дребезжитъ, и гудитъ, и гремитъ,
И тянется гулъ безконечно.
135 Почтенный Ванъ-Койкъ у фокъ-мачты стоитъ
И молится жарко, сердечно:
«О, Господи! Ради Христа, сохрани
Отъ всякихъ недуговъ тѣлесныхъ
Сихъ грѣшниковъ черныхъ! Прости имъ: они
140 Глупѣе скотовъ безсловесныхъ!
«Спаси ихъ, о, Боже! и жизнь ихъ продли
Спасителя нашего ради!
Вѣдь если въ живыхъ не останется ихъ
Штукъ триста — я буду въ накладѣ!»
ФИЛАНТРОПЪ.
На свѣтѣ братъ съ сестрою жили;
Онъ былъ богатъ, она — бѣдна;
Разъ богачу она сказала:
«Подай мнѣ ломтикъ хлѣба, братъ».
5 Богатый бѣдной отвѣчаетъ:
«Меня ты нынче не тревожь,
Сегодня я вельможамъ знатнымъ
Даю годичный мой обѣдъ.
«Одинъ изъ нихъ на трюфли падокъ,
10 Другой — на супъ à la totue,
Пріятны третьему фазаны,
Четвертый любитъ ананасъ.
