— 401 —
Съ болышімъ удовольствіемъ; было мс;къ нихъ Немало пикантпыхъ сюжетовъ.
«Какого ты образа мыслей теперь? Политикой все продолжаешь, Мой сынъ, увлекаться? Какую своей Ты партію нынче считаешь?»
— Мамашенька милая, очень вкусны Твои апельсины; глотаю Съ болыпнмъ удовольствіемъ сладкій цхъ сокъ, А корки всегда я бросаю.
ГЛАДА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ.
Полгорода выжегъ пожаръ; но его Тотчасъ же отстраивать стали; Какъ полуобстрилсеппый пудель стоить Мой Гамбургъ въ унылой печали.
Изъ улицъ старинныхъ ужъ мпогихъ теперь Съ прискорбьемъ пайтп не могу я. Гдѣ домъ, гдѣ впервые узналъ я любовь И прелесть ея подѣлуя?
Гдѣ та типографья, въ которой въ печать Мои «ПеівеІіЫег» давались? Гдѣ погребь, въ которомъ я устрицъ глоталъ, Какъ только онѣ появлялись?
А Дрёкваль? Гдѣ Дрекваль? Иапрасио его Найти я стараюсь. ІІе стало Того павильона, гдѣ я поѣдалъ Такъ много пирожныхъ, бывало.
Не стало н ратуши той, гдѣ сепатъ И бюргерства члены дарили. Добыча пожара! Святыню святынь Огни дерзновенно спалили!
Еще по сю пору отъ ужаса здѣсь Вздыхаютъ, и въ слезной печали Они всю нЙторію страшную мн!) Про бывшій пожаръ разсказалн.
«Вдругъ разомъ со всѣхъ загорѣлось копцовъ, Все скрылось подъ дымомъ и блескомъ Ііожариаго. пламени. Башни церквей Пылали и падали съ трескомъ.
Сочиненій Генрпха Гейне. Т. VI. 23