Страница:Heine-Volume-6.pdf/75

Она изъ рукъ не выпускала.
А вспоретъ такъ, что ой-ой-ой!
20 Поднимутъ ребятишки вой…
Да, на землѣ, намъ въ назиданье,
Прекрасное обречено страданью.

«Цитронія» — волшебный край
Такъ я назвалъ, что́ невзначай
25 У старой Гиндермансъ узрѣлъ,
Когда на солнцѣ онъ горѣлъ.
Мѣстечко было идеально,
Лимонно-желто и овально,
Такъ мягкостью плѣняло взоръ,
30 Хоть былъ и гордый въ немъ задоръ.
Какъ разъ твой образъ, ну, ей-ей,
О, первый цвѣтъ любви моей!
И этотъ нѣжный идеалъ
Я съ той поры не забывалъ.
35 За дѣтствомъ юность миновала,
Тамъ зрѣлыхъ лѣтъ пора настала.
Тогда — о, чудо изъ чудесъ! —
Мой дѣтскій сонъ опять воскресъ.
Теперь предсталъ онъ предо мною
40 Осуществленною мечтою.
Я счастливъ, я безумно радъ,
Заслышавъ прянный ароматъ.
Но — горе мнѣ! — что въ этомъ толку?
Коль черный занавѣсъ изъ шелку,
45 Дурацкій лоскутокъ одинъ,
Который тоньше паутинъ,
Сокрылъ отъ глазъ моихъ мой рай,
Цитронію, волшебный край!

Томиться я напрасно сталъ,
50 Какъ злополучный царь Танталъ.
Меня дразнило наслажденье
И ускользало въ то-жъ мгновенье.
Какъ-будто близокъ сочный плодъ,
А смотришь, онъ изъ рукъ уйдетъ!
55 Я проклинаю червяка,
Что́ выпрялъ шелкъ для лоскутка,
Я проклинаю и того
Ткача, злодѣя моего,