ея бутылки, наполненныя не виномъ, vernaccia, а золотомъ. Не такъ счастливъ былъ онъ въ веденіи переговоровъ съ Генуей и Луккой. Генуезцамъ онъ предложилъ важную крепость Кастро въ Сардиніи въ замѣнъ плѣнныхъ; но эти послѣдніе сами воспротивились такому рѣшенію и объявили, что если имъ удастъся возвратиться въ отечество, они сочтутъ своимъ врагомъ каждаго, кто подавалъ совѣты на столь безчестное предложеніе. Гражданамъ Лукки онъ сдалъ, по ихъ собственному требованію, Рипафратту и Віареджіо (въ Февралѣ 1285); но это не помѣшало Луккійцамъ продолжить войну такъ, что они захватили крѣпости Куозу и Аване́ почти въ ту самую минуту, какъ Генуезцы завладѣли сторожевою башнею пизанской гавани (18 Іюля 1285). Пиза неминуемо должна была бы погибнуть, если бы Флорентинцы не отстали отъ союзниковъ; безъ ихъ же содействія окончательная гибель этого города была отдалена.
Вскорѣ послѣ этого Уголино, могущество котораго поддерживалось только партіею Гвельфовъ, принужденъ былъ принять себѣ въ товарищи по управленію республикою племянника своего Нино Висконти, достигшаго въ то время совершеннолетія (Framm. hist. Pis. Mur. Rer. It. Scr. Vol. XXIV.) Понятно, что между ними полнаго согласія не могло существовать, особенно съ той поры, какъ Нино началъ видимо склоняться къ Гибеллинамъ; но раздоръ обнаружился только тогда, какъ Ганно Скорниджіано, приверженецъ Висконти, былъ умерщвленъ на Lung’ Arno внукомъ графа, Нино, прозваннымъ il Brigata, и его товарищами. Пылая мщеніемъ, Висконти пытался произвесть возстаніе въ народе , заставивъ своихъ приверженцевъ кричать по городу: «Смерть всѣмъ, кто не хочетъ мира «съ Генуей!» но какъ всѣмъ было извѣстно, что онъ желаетъ не мира, а только паденія графа Уголино, то и не нашелъ никакого къ себѣ сочувствия. Тогда Нино Висконти обратился къ консуламъ моря и къ старшинамъ цеховъ, которые и принудили Уголино удалиться изъ Palazzo del Popolo и передать санъ капитано Гвидоччино де Бонджи, уже бывшему подестою города (въ Декабрѣ 1287.[1] Вожди обеихъ партій вскорѣ увидѣли, что власть ихъ ослабѣваетъ и потому немедленно условились дѣйствовать за одно, чтобъ
- ↑ Podesteria, собственно обязанность судебная, не давала большаго вліянія; она большею частью возлагалась на нноземцевъ, какъ на людей чуждыхъ духу партій. Нерѣдко властители республикъ передавали ее лицамъ совершенно второстепеннымъ, какъ, по видимому, было и въ этомъ случаѣ.
