Страница:Inferno-Dante-Min-1855.pdf/42

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница выверена

АДЪ.


ПѢСНЬ V.

Содержаніе. Поэты спускаются во второй кругъ ада, меньшій пространствомъ, но исполненный большей муки. При самомъ входѣ, они встрѣчаютъ Миноса, адскаго судію, занятаго распредѣленіемъ по аду грѣшниковъ, къ нему безпрестанно прибывающихъ. При видѣ Данта, Миносъ прерываетъ на время исполненіе своей обязанности и напоминаетъ живому пришельцу о дерзости его предпріятія; но тѣми же словами, которыми укрощенъ былъ Харонъ, Виргилій укрощаетъ и Миноса. Между тѣмъ жалобные крики грѣшниковъ начинаютъ становиться явственными. Это крики сладострастныхъ: среди вѣчнаго мрака неистовый вихрь адскій вѣчно носитъ ихъ во всѣ стороны. Изъ ихъ числа Виргилій поименовываетъ Данту нѣкоторыхъ, преимущественно женщинъ; но особенное вниманіе возбуждаютъ двѣ тѣни, неразлучно носимыя бурею — тѣнь Паоло Малатеста ди Римини и жены его брата Франчески. Данте призываетъ ихъ, разспрашиваетъ о причинѣ ихъ мученій, и одна изъ двухъ тѣней разсказываетъ ему о началѣ и трагическомъ концѣ своей преступной любви. Потрясенный до глубины сердца состраданіемъ къ ихъ участи, Данте лишается чувствъ и падаетъ какъ мертвый.



1 Такъ съ первой мы спустилися ступени
Внизъ во второй, пространствомъ менышій кругъ,
Гдѣ больше мукъ, отъ нихъ же воютъ тѣни.

4 Скрежещетъ тамъ Миносъ, ужасный духъ,
Изслѣдуетъ грѣхи у входа, судитъ
И шлетъ, смотря какъ обовьется вкругъ.

7 Я говорю: едва къ нему прибудетъ
На покаянье злая тѣнь и сей
Всѣхъ прегрѣшеній вѣдатель разсудитъ:

10 Какое мѣсто въ адѣ выбрать ей,—
Хвостъ столько разъ онъ вкругъ себя свиваетъ,
На сколько внизъ низпасть ей ступеней.

13 Всегда предъ нимъ ихъ множество стенаетъ:
Тѣнь каждая ждетъ въ очередь суда,—
Повѣдаетъ, услышитъ, исчезаетъ.




2—3. Чѣмъ ближе круги ада къ центру земли, тѣмъ болѣе съуживаются (см. прим. къ Ад. IV, 7—9).

4. Миносъ, сынъ Юпитера и Европы, миѳологическій судія мертвыхъ, преобразованъ, подобно Харону, въ бѣса (см. прим. къ Ад. III, 83). По объясненію нѣкоторыхъ, онъ олицетворяетъ собою пробужденную злую совѣсть.