$02
Критика и библіографія
лями, явь которыхъ стрѣлы и каменья бросали, да еще человѣкъ съ деся-токъ было съ какими-то греческими самопалами. Когда великій князь обо-шелъ съ гостями своими по рядамъ, его дружина великокняжеская ему ура 1 и славу прокричала. Юрій Всеволодовичъ велѣлъ ей проходить передъ нимъ отрядами, по городамъ и волостямъ. И пошли они стройно, бойко, весело; съ шагу не сбивались, Одинъ другому не мѣшали. Когда всѣ прошли, князь велѣлъ изъ луковъ, пищалей и арбалетовъ стрѣлять; попадали мѣтко. Не очень толстую дощечку стрѣлой на вылетъ пробивали». Такіе-то военные парады съ маневрами и стрѣльбою, по ваявленію г. Шардира, происходили у насъ въ первой половинѣ ХТТТ вѣка, передъ нашествіемъ Батыя. Можно-ли, спросимъ мы, вводить такимъ обравомъ въ ваблужденіе читателей, которые должны видѣть въ историческомъ романѣ жизненную правду не только въ дѣйствительныхъ событіяхъ, но и въ самомъ вымыслѣ.
Но г. Шардинъ не только извращаетъ нашу далекую старину въ измышленной имъ лѣтописи монаха, а съ такою же легкостью относится и къ разскаэамъ о болѣе блиакомъ къ намъ времени. Пользуясь записками ино-странцевъ о событіяхъ въ Россіи и государственныхъ лицахъ прошлаго сто-лѣтія, онъ относится къ этимъ источникамъ съ полнымъ довѣріемъ, бевъ вся-каго критическаго разбора, забывая то, что въ этихъ мемуарахъ много разска-вовъ болѣе нежели сомнительныхъ. Конечно, романистъ не историкъ, и мы не имѣемъ права требовать отъ него строгой критики, но во всякомъ случаѣ, выводя историческое лицо, онъ долженъ поступать въ отношеніи къ нему осмотрительно, не допускать въ ивображеніи его того, что навявано ему по легко-мыслію иностранцами, а тѣмъ болѣе самому надѣлять его своими вымыслами. Романистъ можетъ соэдать свои вымышленный лица какъ угодно, но дѣя-телей историческихъ онъ обязанъ показывать въ такихъ чертахъ, какія несомнѣнно имъ принадлежали. Въ этомъ отнбшеніи г. Шардинъ также не бевупреченъ. Извѣстно, напримѣръ, какое участіе принималъ Лестокъ въ судьбѣ цесаревны Елизаветы и въ какихъ находился къ ней отношеніяхъ, но нельзя не усомниться въ возможности тѣхъ совѣтовъ и наставленій, которые въ равсматриваемомъ нами романѣ даетъ онъ великой княжнѣ, въ видахъ подѣйствовать на вовстановленіе ея вдоровья и доставить ей развле-ченіе. Если это и могло быть, то конечно не въ такой формѣ, какъ передаете авторъ. Едва-ли цесаревна, при всей довѣренности къ своему медику, могла повѣрять ему такія задушевный мысли и чувства, которыя не всегда высказываются и духовнику.
Мы не стали бы распространяться о романѣ г. Шардина, ѳслибы въ немъ, при всѣхъ укаванныхъ нами недостаткахъ въ общемъ планѣ и подробностях^ не было такихъ сторонъ, которыя заслуживаете вниманія по нѳсомнѣннымъ достоинствамъ и обличаютъ дарованіе автора. Нѣкоторые отдѣльные эпизоды еочиненія, взятые сами по себѣ, обработаны очень удачно. Таковъ, напримѣръ, раэскавъ о пріемѣ и экзаменѣ молодыхъ дво-рянъ Петромъ Великимъ передъ отправленіемъ ихъ въ ученье эа-границу. Еще съ болыпимъ искусствомъ нанисанъ эпиводъ, въ которомъ описывается пребываніе старшаго князя Зацѣпина во Франціи, житье его въ парижской навигаторской школѣ, присутствіе на пышной свадьбѣ маркиза Куапьи, участіе въ морской битвѣ съ голландцами и наконецъ представленіе королю Людовику ХГѴ послѣ побѣды. Все это передано въ картинныхъ сценахъ,
полныхъ правды, живости и интереса. Нѣтъ сомпѣнія, что если бы весь ро-