32
Д. Л. Мордовцевъ
порѣшили выждать совершеннолѣтія Кати, чтобъ потомъ, не нарушая ни гражданскихъ законовъ, ни законовъ приличія, соединиться уже на вѣки.
Только не такъ вышло, какъ имъ мечталось.
Во время послѣднее крейсировки на Чорномъ морѣ, Кравковъ получилъ извѣстіе,что его невѣсту самодуръ отецъ хочетъ насильно отдать замужъ за богатое и титулованное ничтожество. Возвратившийся изъ Владиміра въ азовскую флотилію, бывшій въ отпуску, лейтенантъ, пріятель Кравкова, привезъ ему письмо, въ которомъ невѣста умоляла его немедленно пріѣхать: «и мое и твое счастье на волоскѣ» писала она между прочимъ:—«а если ты не пріѣдешь, то мнѣ остается только въ Оку броситься».
Кравковъ тотчасъ же подалъ въ отставку и при прошеніи пред-ставилъ свидетельство врачей о болѣзни, а самъ поскакалъ въ Петербургъ—лично хлопотать и объ отставкѣ, и о пенсіи.
Въ адмиралтействъ-коллегіи все сдѣлали быстро и на докладъ коллегіи послѣдовала высочайшая резолюція о выдачѣ Кравкову пансіона.
Но тутъ-то и начались тѣ мытарства; та всероссійская правда, которая губить мелкія и честный единицы ради интересовъ круп-ныхъ государственныхъ паразитовъ. Не смотря на высочайшую резолюцію, графъ Чернышовъ Иванъ Григорьевичъ, вице-прези-дентъ адмиралтействъ-коллегіи, рѣпштельно отказалъ выдать Кравкову пенсію.
— Нѣтъ у насъ, государь мой, пенсіонной для васъ суммы! рѣзко сказалъ онъ Кравкову при всѣхъ просителяхъ:—мы обязаны оберегать интересы ея императорскаго величества*
Кравковъ очень хорошо зналъ, какъ этотъ господинъ обере-галъ интересы государства. Моряки его не иначе называли какъ «воръ-преэидентъ» адмиралтействъ-коллегіи, а не вице-президентъ. Сама императрица была объ немъ самаго ниэкаго мнѣнія. Она сама говорила Храповицкому о всѣхъ его продѣлкахъ—и о томъ, какъ онъ у князя Орлова «зажилилъ каминъ»—подлинныя слова Екатерины—«и не возвратилъ взятыхъ на то денегъ, когда ѣздилъ въ Англію», и о томъ, какъ онъ оттягалъ картины у вдовы герцога Кингстона и пр.
Этотъ-то господинъ ни з& что, ни прб что при всѣхъ оборвалъ Кравкова, который еще никому не кланялся.
Несчастный очутился безъ копѣйки денегъ.
— И не ищите правды, говорили Кравкову его петербургскіе товарищи по корпусу, когда онъ хотѣлъ жаловаться на Чернышева:—всѣ они таковы—воръ ворѣ и воръ у вора изъ рукъ дубины рвутъ... У насъ правда только на бумагѣ.
Собравъ послѣдніе гроши, оставпгіеся отъ жалованья, и продавъ
мундиръ, онъ поскакалъ въ свою деревеньку, на Оку, увозя изъ