Страница:Istorichesky Vestnik Vol.XV 1884.pdf/507

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница не была вычитана

604 - М. И. Сухомхкновъ -г—

товрачеванія, сирѣчь коновалъ—литературный цензоръ! Народъ этотъ не энаетъ ни свѣта, ни людей, ни литературы, ни даже грамоты, и держится правила, чтобъ запрещать все, чтб не пони-маетъ. Но это еще только меньшая половина бѣды! Пригнано за аксіому, что купецъ не можетъ быть таможеннымъ чиновни-комъ, и по этому правилу надобно непременно положить, чтобъ для соблюденія безпристрасіія, для пользы литературы и охране-нія того, чтб правительство хочетъ охранить ценвурою, цензоры не участвовали въ дѣятельной, ежедневной литературѣ. Пусть они пишутъ и ивдаютъ книги, но они не должны издавать ж у риалов ъ или участвовать въ нихъ. Что же у насъ дѣлается? Цензоръ Очкинъ редакторъ «Библіотеки для чтенія» (Сенысовскій называется директоромъ журнала), а Фрейгангъ сотрудникъ его только для вида. Онъ же, Очкинъ, редакторъ фкадемическихъ вѣдомостей, а Фрейгангъ его переводчикъ. Цензоры—Никитенко и Куторга сотрудники «Отечѳственныхъ Записокъ». Эти господа цензи-руютъ журналы, въ которыхъ участвуютъ и отъ которыхъ полу-чаютъ жалованье!!! Можетъ ли тутъ быть безпристрастіе и справедливость? Да и другіе цензоры не будутъ-ли снисходительнѣе къ журналамъ, въ которыхъ участвуютъ ихъ товарищи? Это радикальное зло. И кому жаловаться на цензоровъ? Мииистръ и энать ничего не хочетъ; попечитель ничего не смѣетъ сдѣлать безъ министра, а главное правленіе цензуры почитаетъ непремѣн-нымъ правиломъ утверждать всѣ представленія цензуры, одобренный министромъ. Слѣдовательно, для писателя нѣтъ никакого спа-сенія! Цензоръ надъ нимъ самовластенъ! Бслибъ правительство вошло въ разбирательство цензурныхъ дѣлъ, то удивилось бы въ какую грязь брошены у насъ два высшія качества человѣка: разумъ и чувство!

«Слышно, что хотятъ перемѣнить цензурный уставь. Все, чтб дѣлаетъ правительство, дѣлаетъ для добра, но добра быть не можетъ ни при какомъ уставѣ, если не положатъ правиломъ избирать въ цензоры людей, которыхъ бы писатели должны были уважать, если не постановить, чтобъ министръ или попечитель не имѣли права измѣнять устава предписаніями, отъ своего лица, и если не укажутъ, гдѣ писатель можетъ искать вѣрной защиты. Теперь ссылка со стороны писателя на цензурный у ставь почитается чѣмъ-то въ родѣ бунта. Едва самъ вѣришь тому, что пишешь, а все сущая правда.

«Еще разъ повторяю: для чести и славы Россіи, для успокое-нія общаго мнѣнія, для уничтоженія справедливыхъ, въ этомъ отношеніи, насмѣшекъ иностранцевъ и русскихъ,—надобно составить цензуру изъ людей достойныхъ, облагородить это зваиіе, какъ Канкринъ облагородилъ все, даже таможню, и позволить

пи-сателямъ, какъ говорится, перевести духъ, и писать обо всемъ