517
совѣстностію съ обѣихъ сторонъ исполнялись тѣ условія трактата, по которымъ возвращались подъ карауломъ всѣ, дерзнувшіе переступать границу. Тѣмъ не менѣе съ такою же изумительною и рѣдкою настойчивостью наши торговцы продолжали сходиться съ заграничными въ условное время, по зависимости отъ ежемѣсячныхъ фазисовъ луны, подъ осыпавшимися вемляными валами того са-маго роковаго Албазина, паденіемъ котораго вызвана была потеря страны и строгое запрещеніе ея посѣщеній. Когда амурская страна, въ наши времена, возвращена была въ четвертый разъ,—по слѣ-дамъ измиравшихъ отъ голодной смерти, возвращавшихся въ Забайкалье батальоновъ,—прошли въ числѣ первыхъ, наталкиваясь на ужасные слѣды несчастнаго похода, тѣ же торговые люди, которые въ подобныхъ случаяхъ созидаютъ болѣе надежный и крупный основы. Конечно, эти изслѣдователи мѣстныхъ нуждъ, въ ви-дахъ устройства торговыхъ сношеній, очутились и здѣсь подъ тя-желымъ обухомъ голодной смерти, позывавшей молодушныхъ на необычайные поступки по примѣру полиневійскихъ папуасовъ. Не совершилось тяжкаго несмываемаго съ совѣсти грѣха лишь по вліянію высоко-нравственнаго, проникнутаго глубокимъ и искрен-нимъ религіознымъ убѣжденіемъ начальника торговой экспедицій, вернувшагося однако на родину (въ Нерчинскъ) безъ ногъ, съ над-ломленнымъ здоровьемъ, съ разстроенными до неизлѣчимости нервами (покойнаго И. А. Юренскаго).
Если наведемъ справки въ ближайшихъ, такъ-сказать, вчераш-нихъ событіяхъ, то встрѣтимся съ новыми подтвержденіями тѣхъ же фактовъ. Останавливаемся на одномъ изъ нихъ, лишь въ томъ разсчетѣ, что о немъ, сколько помнится, не было заявлено въ печати. Вопросъ о томъ же запретномъ и таинственномъ Китаѣ, который любить торговлю до богопочитанія и умѣетъ вести торговый дѣла съ изумительнымъ искусствомъ и разсчетомъ въ страхъ и поученіе даже такимъ мастерамъ коммерческаго дѣла, какъ англичане.
Вся южная сибирская граница съ Китаемъ на всемъ ея гро-мадномъ протяженіи для торговли была издавна крѣпко замкнута, за исключеніемъ четырехъ лазеекъ, изъ которыхъ двѣ предназначены для Восточной и двѣ для Западной Сибири. ЕГослѣдняя пробавлялась Кульджей и Чугучакомъ, и изъ-за первой факторіи едва лишь въ самое послѣднее время приведены къ концу надолго ва-. тянувшіеся переговоры. Казалось ничѣмъ нельзя было одолѣть установленный препоны, но жива душа въ людяхъ и великъ со-блазнъ и сладокъ вкусъ въ запрещенномъ плодѣ. Китайскіе города Улясутай и Хобдо не давали сна и покоя сибирскимъ куп-цамъ, конечно, тѣхъ городовъ, которые лежать ближе всѣхъ къ этой границѣ. Семипалатинске и бійскіе въ особенности ощущали
то нервное безпокойство, которое зоветь на рискъ и подвить.