630
Герцогъ Рейхштатскій
тѣло. Сынъ Наполеона мечталъ развить въ себѣ желѣзную волю отца. Извѣстно, какое обаяніе имѣла личность императора на солдата. Герцогъ унаслѣдовалъ эту особенность отъ отца. Однажды, когда онъ проѣзжалъ передъ фронтомъ своего венгерскаго полка, серьезное выраженіе его молодаго лица и смѣлая осанка такъ поразили солдатъ, что, не смотря на строгую дисциплину, они съ энтузіазмомъ привѣтствовали его громкими возгласами.
Романическая личность молодаго герцога привлекала къ нему множество искателей и искательницъ приключеній. Между прочими, являлись въ Вѣну многія знатныя польки, интриговавшія въ пользу провозглашенія его королемъ польскимъ. Даже австрійская принцесса Эстергази, бывшая замужемъ за польскимъ княземъ, раздѣляла эту романическую идею и старалась привлечь князя Меттерниха къ этой комбинаціи. Но ей вскорѣ пришлось убѣдиться въ несбыточности своей фантазіи. Меттернихъ коротко объявилъ ей: «Рѣшено разъ навсегда не допускать герцога Рейхштатскаго до занятія какого бы-то ни было престола». Эти слова дошли до молодаго герцога; они его глубоко поразили, но не уничтожили честолюбія, разгоравшагося въ немъ все болѣе и болѣе.
Другая авантюристка, графиня Камерати, дочь Элизы Бачіокки, возбуждала въ Вѣнѣ много толковъ своею эксцентричностью. Она преслѣдовала герцога Рейхштатскаго во время его прогулокъ въ Пратерѣ и, наконецъ, успѣла привлечь его вниманіе. Она посылала ему страстныя письма, но они большею частью оставались въ рукахъ присмотрщиковъ герцога. Однажды, графиня подстерегла принца въ то время, когда онъ шелъ къ своему учителю барону Обенаусу. Она бросилась цѣловать его руки и обнимать его колѣни, умоляя его ѣхать во Францію, чтобъ принять тамъ императорскую корону, принадлежащую ему по праву. Какъ ни льстили эти слова тайнымъ желаніямъ герцога, но онъ не могъ не сознавать, что подобнымъ путемъ ничего нельзя будетъ достигнуть. Онъ устранился отъ экзальтированныхъ демонстрацій графини и велѣлъ просить ее выѣхать изъ Вѣны.
Къ этому же времени относится начало тѣсной дружбы между герцогомъ Рейхштатскимъ и графомъ Прокешъ-Остеномъ, авторомъ описанія сраженія при Ватерлоо. Въ этой книгѣ многое говорилось въ защиту Наполеона, чтò и возбудило въ герцогѣ чувство живой благодарности къ графу. Въ первый разъ они встрѣтились на придворномъ обѣдѣ, къ которому приглашенъ былъ графъ Прокешъ-Остенъ, недавно возвратившійся въ Грацъ послѣ продолжительнаго путешествія.
Вотъ какъ графъ передаетъ объ этой встрѣчѣ въ своихъ мемуарахъ: «22-го іюня 1830 года, я удостоился приглашенія къ императорскому столу; я сидѣлъ противъ императрицы, рядомъ со мною помѣстился герцогъ Рейхштатскій. Красивый юноша съ вырази-
тело. Сын Наполеона мечтал развить в себе железную волю отца. Известно, какое обаяние имела личность императора на солдата. Герцог унаследовал эту особенность от отца. Однажды, когда он проезжал перед фронтом своего венгерского полка, серьезное выражение его молодого лица и смелая осанка так поразили солдат, что, не смотря на строгую дисциплину, они с энтузиазмом приветствовали его громкими возгласами.
Романическая личность молодого герцога привлекала к нему множество искателей и искательниц приключений. Между прочими, являлись в Вену многие знатные польки, интриговавшие в пользу провозглашения его королем польским. Даже австрийская принцесса Эстергази, бывшая замужем за польским князем, разделяла эту романическую идею и старалась привлечь князя Меттерниха к этой комбинации. Но ей вскоре пришлось убедиться в несбыточности своей фантазии. Меттерних коротко объявил ей: «Решено раз навсегда не допускать герцога Рейхштатского до занятия какого бы-то ни было престола». Эти слова дошли до молодого герцога; они его глубоко поразили, но не уничтожили честолюбия, разгоравшегося в нём всё более и более.
Другая авантюристка, графиня Камерати, дочь Элизы Бачиокки, возбуждала в Вене много толков своею эксцентричностью. Она преследовала герцога Рейхштатского во время его прогулок в Пратере и, наконец, успела привлечь его внимание. Она посылала ему страстные письма, но они большею частью оставались в руках присмотрщиков герцога. Однажды, графиня подстерегла принца в то время, когда он шел к своему учителю барону Обенаусу. Она бросилась целовать его руки и обнимать его колени, умоляя его ехать во Францию, чтоб принять там императорскую корону, принадлежащую ему по праву. Как ни льстили эти слова тайным желаниям герцога, но он не мог не сознавать, что подобным путем ничего нельзя будет достигнуть. Он устранился от экзальтированных демонстраций графини и велел просить ее выехать из Вены.
К этому же времени относится начало тесной дружбы между герцогом Рейхштатским и графом Прокеш-Остеном, автором описания сражения при Ватерлоо. В этой книге многое говорилось в защиту Наполеона, что и возбудило в герцоге чувство живой благодарности к графу. В первый раз они встретились на придворном обеде, к которому приглашен был граф Прокеш-Остен, недавно возвратившийся в Грац после продолжительного путешествия.
Вот как граф передает об этой встрече в своих мемуарах: «22-го июня 1830 года я удостоился приглашения к императорскому столу; я сидел против императрицы, рядом со мною поместился герцог Рейхштатский. Красивый юноша с вырази-
