639
другшгь и, черезъ нѣсколько времени, убѣдившись, что карьеру можно составить только въ Парижѣ, вернулась туда съ прежними надеждами, но съ довольно значительными средствами. Вскорѣ салонъ ея на площади Сенъ-Жоржа, сдѣлался сборнымъ мѣстомъ парижскихъ знаменитостей, только не финансоваго міра,—къ деньгамъ она была всегда совершенно равнодушна. Но на ея обѣдахъ постоянными собеседниками были Теофиль Готье, Арсенъ Гуссе, Эмиль Жи-рарденъ, Понсаръ, Поль Лакруа* Эмиль Ожье. Въ 1849 году, умеръ ея мужъ портной и тогда она рѣшилась завоевать себѣ положеніе въ свѣтѣ съ помощью новаго брака. Въ свитѣ португальская посланника, маркиза Паива, былъ его кувенъ, носившій ту же фамилію и титулъ португальскаго гранда. Вдова портнаго женила его на себѣ, и, на другой жѳ день послѣ свадьбы, откровенно объявила ему, что ей нужно было только его имя и званіе, а что жить съ нимъ она не будетъ. Бѣдный маркизъ поепѣшилъ скрыться отъ обидныгь свѣтскихъ сплетень въ своемъ португальскомъ замкѣ, назначивъ однако супругѣ приличное содержаніе. Но ей всегда не доставало того, чтЬ было достаточно для другихъ. Маркиза повела жизнь еще болѣе открытую и откровенную. Ей было въ то время за сорокъ лѣтъ, но она была до того привлекательна, что поклонники ждали какъ милости одного ея слова или вэгляда. Одинъ изъ нихъ до того неотступно преслѣдовалъ ее, что она, зная его недостаточное состояніе, потребовала, чтобы онъ въ доказательство своей любви пожертвовалъ десять тысячъ франковъ не ей, конечно,—въ такой ничтожной суммѣ она не нуждалась и не продавала своихъ ласкъ ва деньги,—но онъ долженъ былъ въ ея црисутствіи сжечь эту сумму въ формѣ десяти бняковыхъ билетовъ. Поклонникъ испол-нилъ ея странный капризъ, обставленный въ «запискахъ» еще болѣе странными подробностями; но когда жертвоприношеніе было совершено, онъ очень хладнокровно объявилъ, что обману лъ ее, и что сожженные билеты были только фотографическими снимками съ настоящихъ. Можно себѣ представить, какою разъяренною, львицею явилась въ эту минуту великосвѣтская куртизанка. Никогда ни Герміона, ни Камилла не осыпали такими упреками на-ходчнваго юношу, иапѣчившагося отъ своей страсти послѣ этой , сцены. Маркиза, у которой вскорѣ послѣ этого умеръ и второй мужъ, вышла ва третьяго, кузена Бисмарка, графа Генке ль-Доннермарка. Ей было уже за 50 лѣтъ. Умерла она въ своемъ силезскомъ замкѣ въ уединеніи, всѣмъ разочарованная въ живни, 72-хъ лѣтъ.
Львами этой эпохи были спиритъ Юмъ, тогда еще не посѣщав-шій Петербурга и не женатый на сестѣ русскаго поэта, и патеръ Вентур а. Юмъ продѣлывалъ въ Тюльери тогда еше новые фокусы матеріализаціи рукъ и прыганья столовъ. Вентура, рѣчи котораго мы приводили въ статьѣ «Французское общество во время крым-
12*