80
— А. Глаэеръ
и исчезли съ лица земли. Простой народъ относился равнодушно къ этому дѣлу разрушенія и даже способствовалъ ему по своему незѣдѣнію. Но въ описываемое время образованная часть культурной націи перемѣнила обравъ мыслей; и какъ это часто случается перешла отъ одной крайности въ другую, такъ что въ обществѣ вошелъ въ моду настоящій культъ древняго міра, и именно грече скихъ произведеній искусства.
Уже при папѣ Каликстѣ III, первомъ представителѣ фамиліі Ворджіа, носившемъ тіару, высшій духовный санъ принялъ евѣг-скій характеръ, который еще больше усилился при его преехнж-кахъ. Стремленіе обогатить ближайшихъ родственниковъ и по возможности доставить имъ почетное положеніе въ свѣтѣ, достигло крайнихъ размѣровъ, благодаря полновластію папъ, и все болѣе я болѣе отвлекало ихъ отъ духовныхъ дѣлъ. Съ другой стороны свѣтскому характеру папской власти способствовало необычайное богатство римской церкви, такъ какъ сюда стекались сокровища цѣлаго міра.
Такимъ образомъ, благодаря избытку, совмѣстно съ любовью къ роскоши, развилось пониманіе художественныхъ проиэведешй. Папы окружили себя талантливыми людьми по равличнымъ отрас-лямъ искусства, отчасти, чтобы способствовать ихъ творчеству, а частью съ тою цѣлью, чтобы съ ихъ помощью вызвать на свѣтъ божій безсмертныя произведенія великаго прошлаго. При Сик-стѣ IV любовь къ роскоши и интересъ къ искусству достигли край-няго развитія; но онъ и его преемники были еще связаны церковными воззрѣніями, такъ что художники должны были избѣгать свѣтскаго направленія. Въ произведеніяхъ Луки Синьорелли, Ман-теньа, Гирландайо, Сандро Ботичелли, а равно Филиппо Липли и Пьетро Перуджино во Флоренціи, Франческо Франчіа въ Болоньи, братьевъ Беллини, Джьоржіоне де Кастельфранка и Витгоре Карпаччіо въ Венеціи, — видѣнъ тотъ же характеръ христіавской простоты и смиренія, который постепенно уступаетъ мѣсто болѣе смѣлому и свѣтскому міровоззрѣнію.
Естественно, что при вышеупомянутыхъ условіяхъ изученіе греческаго языка сдѣлалось моднымъ занятіемъ въ тогдашнемъ Римѣ, и домъ кипрской королевы Шарлоты тѣмъ охотнѣе посѣ-щался высшимъ обществомъ, что здѣсь можно было всегда встрѣ-тить греческихъ ученыхъ и вести раэговоръ на ихъ языкѣ. Дворецъ королевы Шарлоты по своему устройству соотвѣтствовалъ нравамъ того времени. Массивныя мраморный лѣстницы вели къ жилымъ покоямъ, довольно неуклюжимъ и мрачнымъ. Поль въ главной залѣ и въ сосѣднихъ комнатахъ состоялъ изъ каненныхъ плитъ; деревянные потолки были украшены живописью и позолотой. Дорогіе тканые ковры покрывали бѣлыя штукатурный стѣны,
вдоль которыхъ стояли бокіыпіе рѣзные или расписанные лари иаъ