Заведеніе новаго учрежденія на такомъ дальнемъ разстояніи должно было сопровождаться, конечно, широкой перепиской между административными учрежденіями и должностными лицами. Эта переписка вводитъ насъ въ самую жизнь тогдашней почты и открываетъ передъ нами рядъ картинокъ тогдашняго быта и нравовъ, отношеній и взглядовъ. Поэтому ознакомленіе съ нею не лишено высокаго интереса.
Наиболѣе полно сохранилась переписка кн. Д. С. Великого-Гагина, Новгородскихъ воеводъ и кн. И. Б. Репнина (Смоленскаго воеводы), главнымъ образомъ — съ Московскими приказами.
Мы уже видѣли, что кн. Д. С. Великого-Гагинъ былъ первымъ должностнымъ лицомъ, которому пришлось узнать о новомъ учрежденіи и принять участіе въ его постановкѣ. Онъ встрѣтилъ Леонтія Марселиса, когда тотъ ѣхалъ въ Курляндію, еще не будучи увѣренъ въ томъ, что ему придется стать во главѣ почтоваго дѣла. 20 августа 1668 года онъ получилъ письмо отъ Ордина-На-
Заведение нового учреждения на таком дальнем расстоянии должно было сопровождаться, конечно, широкой перепиской между административными учреждениями и должностными лицами. Эта переписка вводит нас в самую жизнь тогдашней почты и открывает перед нами ряд картинок тогдашнего быта и нравов, отношений и взглядов. Поэтому ознакомление с нею не лишено высокого интереса.
Наиболее полно сохранилась переписка кн. Д. С. Великого-Гагина, Новгородских воевод и кн. И. Б. Репнина (Смоленского воеводы), главным образом — с Московскими приказами.
Мы уже видели, что кн. Д. С. Великого-Гагин был первым должностным лицом, которому пришлось узнать о новом учреждении и принять участие в его постановке. Он встретил Леонтия Марселиса, когда тот ехал в Курляндию, еще не будучи уверен в том, что ему придется стать во главе почтового дела. 20 августа 1668 года он получил письмо от Ордина-На-
