Почтарей было велѣно приглашать при помощи добровольнаго найма и выдавая имъ половину урядной цѣны изъ Великороссійскихъ доходовъ. Дѣла этого, очевидно, какъ слѣдуетъ не сумѣли устроить, и въ мартѣ 1673 г. снова велѣно было для скорой гоньбы отъ Москвы до Калуги, Сѣвска, Глухова и Малороссійскихъ городовъ учинить почту и росписать станы, первый — отъ Москвы на 20 — 30 верстъ, остальные — на разстояніи 30 — 40 верстъ другъ отъ друга. Постановивъ почту, Ямской приказъ долженъ былъ увѣдомить Приказъ Малыя Россіи о томъ, сколько придется употребить на это на каждомъ станѣ людей, лошадей и „въ какихъ мѣстѣхъ кому почта поручена будетъ“. Въ царскомъ указѣ по этому поводу говорится, чтобы этихъ людей и лошадей „въ иную ни въ какую гоньбу давать не велѣть, а быть всегда наготовѣ для его, в. г-ря, скорыхъ дѣлъ“, гонять имъ днемъ и ночью „такъ же, что и Рижская и Виленская почты учинены; всякія письма принимать и отдавать безо всякія задержки, имянно, и гоньбѣ бъ ни малого мотчанія отнюдь у нихъ не было нигдѣ ничѣмъ, а гонять имъ... съ великимъ береженьемъ, чтобъ писемъ не помочить и утери бъ никакіе не было“. Изъ Москвы для постановленія этой почты былъ посланъ нарочный ямской прикащикъ Петръ Чешихинъ. Ему велѣно учинить станы и поставить по 5 лошадей добрыхъ и по 3 проводника на каждомъ станѣ. 14 апрѣля онъ писалъ изъ Калуги, что онъ устроилъ 5 становъ, поставилъ на каждомъ по 5 лошадей и по 2 Московскихъ ямщика; а въ Калугѣ ямщиковъ не оказалось — всѣ разбѣжались, вслѣдствіе чего ни подводъ отъ Калуги до Болхова негдѣ было взять, ни людей не хватило. Къ своей отпискѣ онъ приложилъ роспись становъ:
1) станъ въ вотчинѣ окольн. Ив. Мих. Милославскаго, въ дер. Похрѣ, на дворѣ у крест. Софронка Павлова;
2) въ деревнѣ Исая Челищева — Васильевской, у крест. Алешки Иванова;
Почтарей было велено приглашать при помощи добровольного найма и выдавая им половину урядной цены из Великороссийских доходов. Дела этого, очевидно, как следует не сумели устроить, и в марте 1673 г. снова велено было для скорой гоньбы от Москвы до Калуги, Севска, Глухова и малороссийских городов учинить почту и росписать станы, первый — от Москвы на 20 — 30 верст, остальные — на расстоянии 30 — 40 верст друг от друга. Постановив почту, Ямской приказ должен был уведомить Приказ Малые России о том, сколько придется употребить на это на каждом стане людей, лошадей и „в каких местех кому почта поручена будет“. В царском указе по этому поводу говорится, чтобы этих людей и лошадей „в иную ни в какую гоньбу давать не велеть, а быть всегда наготове для его, в. г-ря, скорых дел“, гонять им днем и ночью „так же, что и Рижская и Виленская почты учинены; всякие письма принимать и отдавать безо всякие задержки, именно, и гоньбе б ни малого мотчания отнюдь у них не было нигде ничем, а гонять им... с великим береженьем, чтоб писем не помочить и утери б никакие не было“. Из Москвы для постановления этой почты был послан нарочный ямской приказчик Петр Чешихин. Ему велено учинить станы и поставить по 5 лошадей добрых и по 3 проводника на каждом стане. 14 апреля он писал из Калуги, что он устроил 5 станов, поставил на каждом по 5 лошадей и по 2 Московских ямщика; а в Калуге ямщиков не оказалось — все разбежались, вследствие чего ни подвод от Калуги до Болхова негде было взять, ни людей не хватило. К своей отписке он приложил роспись станов:
1) стан в вотчине окольн. Ив. Мих. Милославского, в дер. Похре, на дворе у крест. Софронка Павлова;
2) в деревне Исая Челищева — Васильевской, у крест. Алешки Иванова;
