ріалы для уложенія по духовному вѣдомству[1]. Старикъ изнемогалъ отъ работы, но, пользуясь большими доходами, не желалъ отказываться ни отъ одной изъ должностей, что въ концѣ концовъ привело его къ невозможности быть аккуратнымъ въ исполненіи возлагавшихся на него порученій. Онъ сталъ уже часто вызывать неудовольствіе царя своею неаккуратностью („московскимъ тотчасомъ“, какъ любилъ выражаться Петръ). Неаккуратность его, особенно въ важномъ почтовомъ дѣлѣ, очевидно, достигла такихъ размѣровъ, что царь не счелъ возможнымъ даже ждать пріѣзда его сына изъ-за границы и 17 марта 1701 г. указалъ: „почты Виленскую и города Архангельскаго, пріемомъ и отпускомъ которые вѣдаетъ стольникъ Матвѣй Виніусъ — вѣдать нынѣ Государственнаго Посольскаго приказу переводчику Петру Шафирову; а ему, Матвѣю, той почты не вѣдать“.
Потерявъ завѣдываніе почтою, Андрей Виніусъ сохранялъ за собою всѣ прочія должности; но съ этого момента расцвѣтъ его дѣятельности начинаетъ меркнуть.
Въ эпоху расцвѣта Виніусъ былъ крупнымъ и вліятельнымъ вельможей. Мы знакомимся съ нимъ съ этой стороны по запискамъ Корба, бывшаго въ Москвѣ въ 1698 — 99 г.г. Вотъ нѣкоторые изъ разсказовъ послѣдняго.
Царь, покончивъ съ казнями стрѣльцовъ и собираясь въ Воронежъ, велѣлъ генералу Лефорту устроить обѣдъ для вельможъ и иностранныхъ представителей. На этомъ обѣдѣ, происходившемъ 2 ноября 1698 г., былъ и Виніусъ. Корбъ разсказываетъ, что гр. А. А. Матвѣевъ за столомъ громко сказалъ Виніусу по-латыни: „Stultorum plena sunt omnia“ (дураками полонъ свѣтъ);
- ↑ Библіотека Моск. Общ. Ист. и древностей, М., 1845, стр. 117. Матеріалы для этого Уложенія, весьма скудные, напечатаны въ Архивѣ Ист. и Практ. Свѣд. о Россіи Н. Калачова, 1863, кн. 5. Виніусъ названъ тамъ въ числѣ членовъ кодификаціонной комиссіи.
риалы для уложения по духовному ведомству[1]. Старик изнемогал от работы, но, пользуясь большими доходами, не желал отказываться ни от одной из должностей, что в конце концов привело его к невозможности быть аккуратным в исполнении возлагавшихся на него поручений. Он стал уже часто вызывать неудовольствие царя своею неаккуратностью („московским тотчасом“, как любил выражаться Петр). Неаккуратность его, особенно в важном почтовом деле, очевидно, достигла таких размеров, что царь не счел возможным даже ждать приезда его сына из-за границы и 17 марта 1701 г. указал: „почты Виленскую и города Архангельского, приемом и отпуском которые ведает стольник Матвей Виниус — ведать ныне Государственного Посольского приказу переводчику Петру Шафирову; а ему, Матвею, той почты не ведать“.
Потеряв заведование почтою, Андрей Виниус сохранял за собою все прочие должности; но с этого момента расцвет его деятельности начинает меркнуть.
В эпоху расцвета Виниус был крупным и влиятельным вельможей. Мы знакомимся с ним с этой стороны по запискам Корба, бывшего в Москве в 1698—99 г.г. Вот некоторые из рассказов последнего.
Царь, покончив с казнями стрельцов и собираясь в Воронеж, велел генералу Лефорту устроить обед для вельмож и иностранных представителей. На этом обеде, происходившем 2 ноября 1698 г., был и Виниус. Корб рассказывает, что гр. А. А. Матвеев за столом громко сказал Виниусу по-латыни: „Stultorum plena sunt omnia“ (дураками полон свет);
- ↑ Библиотека Моск. Общ. Ист. и древностей, М., 1845, стр. 117. Материалы для этого Уложения, весьма скудные, напечатаны в Архиве Ист. и Практ. Свед. о России Н. Калачова, 1863, кн. 5. Виниус назван там в числе членов кодификационной комиссии.
