владѣнія, входившія въ составъ имперіи, учреждали собственныя мѣстныя почты и смотрѣли на почту Таксиса, какъ на учрежденiе, насильно имъ навязанное; такъ напр. курфирстъ Бранденбургскiй Фридрихъ-Вильгельмъ отклонилъ претензіи графа Таксиса на почту въ его владѣніяхъ.
Съ упадкомъ Имперіи послѣ Тридцатилѣтней войны связанъ и упадокъ почтовыхъ сношеній Таксисовъ. Мѣстныя почты остались и развивались все болѣе и болѣе. Выгоды, приносимыя почтовымъ дѣломъ, заставляютъ князей стремиться захватить его въ свои руки и превратить въ регалію, устранивъ частную иниціативу. Мало-по-малу началъ прививаться новый взглядъ на почтовое дѣло: что учрежденіе правильныхъ почтовыхъ сношеній въ странѣ составляетъ обязанность правительства, что цѣли фискальныя должны идти рука объ руку съ цѣлями народнаго блага, культурными. Особенно много заботъ было приложено къ устройству почтоваго дѣла въ Бранденбурго-Прусскомъ государствѣ при Фридрихѣ-Вильгельмѣ I. Черезполосность его владѣній требовала аккуратно устроенныхъ почтовыхъ сообщеній. Съ 1655 г. отъ Клеве на Рейнѣ до Мемеля почта ходила по 2 раза въ недѣлю, совершая путь отъ Кенигсберга до Берлина въ 4 дня, а до Клеве — 10 дней. Эта почта была поставлена въ связь на Западѣ съ Голландіей, а на востокѣ — съ Польшей (Варшава, Вильна) и Швеціей (Рига), и имѣла вѣтви на Гамбургъ, Штеттинъ, Лейпцигъ и Бреславль. Курфирстъ увѣрялъ императора, что онъ у себя устроилъ почты гораздо лучше, чѣмъ это сдѣлалъ бы Таксисъ. Рижская вѣтвь прусской почты нѣсколько лѣтъ спустя была продолжена русскими предпринимателями (хотя иностранцами по происхожденiю) до Новгорода и Москвы; то же случилось съ Виленскою вѣтвью, продолженной до Смоленска и до той же Москвы; а къ концу XVII вѣка отъ Москвы пошла
владения, входившие в состав империи, учреждали собственные местные почты и смотрели на почту Таксиса как на учреждение, насильно им навязанное; так, например, курфирст Бранденбургский Фридрих-Вильгельм отклонил претензии графа Таксиса на почту в его владениях.
С упадком Империи после Тридцатилетней войны связан и упадок почтовых сношений Таксисов. Местные почты остались и развивались все более и более. Выгоды, приносимые почтовым делом, заставляют князей стремиться захватить его в свои руки и превратить в регалию, устранив частную инициативу. Мало-помалу начал прививаться новый взгляд на почтовое дело: что учреждение правильных почтовых сношений в стране составляет обязанность правительства, что цели фискальные должны идти рука об руку с целями народного блага, культурными. Особенно много забот было приложено к устройству почтового дела в Бранденбурго-Прусском государстве при Фридрихе-Вильгельме I. Череcполосность его владений требовала аккуратно устроенных почтовых сообщений. С 1655 г. от Клеве на Рейне до Мемеля почта ходила по два раза в неделю, совершая путь от Кенигсберга до Берлина в четыре дня, а до Клеве — десять дней. Эта почта была поставлена в связь на западе с Голландией, а на востоке — с Польшей (Варшава, Вильна) и Швецией (Рига), и имела ветви на Гамбург, Штеттин, Лейпциг и Бреславль. Курфирст уверял императора, что он у себя устроил почты гораздо лучше, чем это сделал бы Таксис. Рижская ветвь прусской почты несколько лет спустя была продолжена русскими предпринимателями (хотя иностранцами по происхождению) до Новгорода и Москвы; то же случилось с виленскою ветвью, продолженной до Смоленска и до той же Москвы; а к концу XVII века от Москвы пошла
