и злобы, между всѣми непріязненностями, беззаконіями и низостями Губернской жизни, вы не должны забывать ничего, не пренебрегать никѣмъ: вы должны стараться, чтобы всѣ безъ исключенія были вами довольны. Горе вамъ, ежели вы нажили хоть однаго врага, потому что каждый замарашка, который нынче еще в смиренной позѣ стоялъ у притолки вашей двери, завтра можетъ надѣлать вамъ кучу непріятностей.
Третій способъ состоитъ въ томъ, чтобы чуждаться отношеній со всѣми и платить дань. Дань бываетъ двоякаго рода: дань покорная и дань снисходительная. Дань покорная платится людьми, избравшими третій способъ, но не имѣющими возможности избавиться отъ произвола властей въ наложеніи дани. Дань снисходительная платится людьми, имѣющими связи съ высшими Губернскими властями, но для большей безопасности и по заведенному обычаю не отказывающимися отъ дани.
Есть еще одинъ весьма употребительный способъ, но о которомъ по беззаконности его я упоминаю только, какъ объ исключеніи. Онъ состоитъ въ томъ, чтобы пріобрѣсть по Губерніи или уѣзду грозную репутацію отъявленнаго сутяги и кляузника.
Папа въ отношеніи властей и сосѣдей употреблялъ третій способъ, т. е. ни съ кѣмъ въ уѣздѣ не былъ знакомъ и платилъ снисходительную дань. Хотя онъ не любилъ часто ѣздить въ губернскій городъ, но умѣлъ устраивать такъ, что всѣ губернскіе тузы: Губернатору Губернскій Предводитель, Прокуроръ, хотя разъ въ годъ пріѣзжали въ Петровское.
Яковъ Михайловъ, разумѣется, при первой поѣздкѣ въ городъ шопотомъ разсказывалъ Исправнику и др., какъ его Превосходительство изволили ночевать и какъ изволили говорить то-то и то-то, поэтому ни Исправникъ, ни Становой не показывали носа въ Петровское и спокойно ожидали снисходительной дани.
Когда власти по какимъ-нибудь необходимо нужнымъ дѣламъ и пріѣзжали въ Петровское, то папа приказывалъ Якову угостить ихъ у себя; ежели же и принималъ кого-нибудь изъ нихъ, то такъ холодно, что maman часто говорила ему:
— Какъ тебѣ не совѣстно, mon cher,[1] ихъ такъ мальтретировать?
Но папа отвѣчалъ:
— Ты не знаешь, мой другъ, что это за народъ: имъ дай вотъ столько, — при этомъ онъ показывалъ мизинецъ, — они захотятъ вотъ столько, — и онъ показывалъ всю руку до плеча.
Съ сосѣдями обращеніе его было то же самое — съ высоты величія.
— Деревня только тѣмъ и хороша, — говаривалъ онъ, — что отдыхаешь, а эти господа и здѣсь хотятъ мнѣ надоѣдать своими глупыми визитами и претензіями.
- ↑ [дорогой,]
