Страница:L. N. Tolstoy. All in 90 volumes. Volume 11.pdf/135

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница не была вычитана

Элен, Румянцевском, французском, опровергались слухи о жестокости врага и войны, и обсуживались все попытки Наполеона к примирению. В этом кружке упрекали тех, кто присоветывал слишком поспешные распоряжения о том, чтобы приготавливаться к отъезду в Казань придворным и женским учебным заведениям, находящимся под покровительством императрицы-матери. Вообще, всё дело войны представлялось в салоне Элен пустыми демонстрациями, которые весьма скоро кончатся миром, и царствовало мнение Билибина, бывшего теперь в Петербурге домашним у Элен (всякий умный человек должен был быть у нее), что не порох, а те, кто его выдумали, решает дело. В этом кружке иронически и весьма умно, хотя весьма осторожно, осмеивали московский восторг, известие о котором прибыло вместе с государем в Петербург.

В кружке Анны Павловны напротив восхищались этими восторгами и говорили о них, как говорит Плутарх о древних. Князь Василий, занимавший всё те же важные должности, составлял звено соединения между двумя кружками. Он ездил к ma bonne amie[1] Анне Павловне и ездил dans le salon diplomatique de ma fille[2] и часто, при беспрестанных переездах из одного лагеря в другой, путался и говорил у Элен то, чтò надо было говорить у Анны Павловны, и наоборот.

Вскоре после приезда государя, князь Василий разговорился у Анны Павловны о делах войны, жестоко осуждая Барклая-де-Толли и находясь в нерешительности, кого бы назначить главнокомандующим. Один из гостей, известный под именем un homme de beaucoup de mérite,[3] рассказав о том, что он видел нынче выбранного начальником Петербургского ополчения Кутузова, заседающего в казенной палате для приема ратников, позволил себе осторожно выразить предположение о том, что Кутузов был бы тот человек, который удовлетворил бы всем требованиям.

Анна Павловна грустно улыбнулась и заметила, что Кутузов кроме неприятностей ничего не делал государю.

— Я говорил и говорил в дворянском собрании, — перебил князь Василий, — но меня не послушали. Я говорил, что

  1. своему достойному другу
  2. в дипломатический салон своей дочери
  3. человека с большими достоинствами,
128