именно, в которую безнадежно вперялись взоры Долгорукого и Т[олстого], стояли кавалеристы, призванные к палатке полкового командира, и адъютант, молодой роялист, пришедший недавно к знаменам Наполеона, отставив ногу, красивый юноша читал при свете головешки приказ Наполеона.
— Eh bien, mon cher, ça chauffera à ce qu'il parait,[1]— говорил полковой командир.
— Je ne reconnais plus l'empereur, il recule.
— Pour mieux sauter,[2] — сказал адъютант.
— Voyons, j'ai à faire l'appel![3]
— Il[est] d'une humeur [1 неразобр.][4] — сказал адъютант. — Les voilà pourtant, — сказал адъютант, указывая на русские огни, — et pas moyen de savoir ce qui s'y prépare.
— L'empereur le trouvera bien tout de même.[5]
Они вышли, адъютант прочел, почти как на театре.
«Солдаты! Русская армия выходит против вас, чтоб отмстить за австрийскую ульмскую армию. Это те же батальоны, которые вы разбили при Голлабруне, и которые вы с тех пор преследовали постоянно до этого места. Позиции, которые мы занимаем — могущественны, и пока они будут итти, чтоб обойти меня справа, они выставят мне фланг. Солдаты, я сам буду руководить ваши батальоны. Я буду держаться далеко от огня, если вы с вашей обычной храбростью внесете в ряды неприятельские беспорядок и смятение. Но если победа будет хоть одну минуту сомнительна, вы увидали бы вашего императора, подвергающегося первым ударам неприятеля; потому что не может быть колебания в победе, особенно в тот день, в который идет речь о чести французской пехоты, которая так необходима для чести всей нации.
Чтобы под предлогом увесть раненых, не расстроивать ряды, и чтобы каждый был хорошенько проникнут мыслею, что надо победить этих наемников из Англии, которые воодушевлены такою ненавистью против нашей нации. Эта победа окончит наш поход, и мы можем возвратиться на зимние квартиры, где застанут нас новые французские войска, которые формируются во Франции, и тогда мир, который я заключу, будет достоин моего народа, вас и меня. Наполеон».[6]
— Vive I'empereur![7] — кричал эскадрон. Только что стал расходиться эскадрон, по линии послышались крики и в свет огня въехал французский император, тот самый в шляпе и сертуке, которого видел Долгорукий. Он был силен, свеж, умен и весел особенно, как это бывает с людьми. Он остановил старого
- ↑ [Ну, дорогой мой, похоже, что дело будет горячее,]
- ↑ [Я не узнаю императора: он отступает. — Чтобы вернее ударить,]
- ↑ [Однако, я должен скомандовать сбор!]
- ↑ [Он в настроении]
- ↑ [Ведь вот они, а нет возможности узнать, что там происходит. — Император разберет во всяком случае.]
- ↑ Поперек текста: Наполеон на аванпостах. Восторг, который был на смотру. ⟨Император Александр. Его ночь и пробуждение⟩
- ↑ [Да здравствует император!]
