на практическую почву: сравнить оба способа обучения грамоте с условиями и нуждами народной школы; способ гр. Толстого он считает более подходящим для народной школы...
П. Д. Голохвастов предлагает устроить новый опыт по вопросу о методе обучения грамоте, в виду того, что первый оказался недостаточным, в виду неблагоприятных условий.
Кн. Черкасский выражает убеждение о необходимости стремиться к тому, чтобы школа удовлетворяла и подходила ко всем условиям сельского быта, чтобы крестьянин был расположен и сочувственно относился к ученью, чтобы школа вполне удовлетворяла его потребностям, которые совершенно правильно охарактеризованы в докладе гр. Толстого.
Д. Ф. Самарин считает, что на основании произведенного испытания трудно произвести беспристрастную оценку результатов этого опыта, причем он указывает на неправильную оценку знаний учеников по арифметике, произведенную Протопоповым по отношению к ученикам Морозова.
Ф. И. Егоров заявляет относительно учеников Морозова, что в протоколе комиссии категорически сказано: один из учеников оказался удовлетворительным, из остальных же третий умел складывать.
«Гр. Л. Н. Толстой. Это был худший ученик, про которого говорил г-н Самарин. Я своим долгим опытом убедился в том, что решение учениками подобных задач зависит собственно от возраста ученика. Если вы помните, то на экзамене хорошим учеником оказался самый старший».
Ф. И. Егоров считает, что подобные задачи решит и семилетний ребенок, если только он достаточно подготовлен.
«Гр. Л. Н. Толстой. Я с этим согласен».
После новых выступлений Н. П. Горбунова, М. А. Протопопова, Ф. И. Егорова, Д. И. Тихомирова и Д. Ф. Самарина, председатель, закрывая заседание Комитета грамотности, заявил: «Мы производили опыт, но он оказался недостаточным, чтобы высказать окончательное мнение относительно преимущества того или другого метода, а потому я предлагаю оставить этот вопрос открытым».[1]
Дискуссия с московскими педагогами, сторонниками звукового метода, и неудачное применение его собственного способа обучения грамоте Морозовым, его помощником, задели Толстого за живое. Под влиянием этого раздражения он написал письмо к А. С. Суворину, в котором очень резко отзывался о своих оппонентах. «Несмотря [на то], что я не исполнил вашей просьбы, судя по вашему Никону и по тому участию, которое вы принимали когда-то в «Ясной поляне», я уверен, что вы исполните мою просьбу, если это только возможно. Дело в том, что Моск. Комитет грамотности втянул меня в разъяснение моего приема обучения грамоте и, занявшись этим делом, я к удивлению и ужасу своему увидал, что то педагогически-тупоумное немецкое отношение к делу народного образования, с которым я боролся в «Ясной поляне», за последние 15 лет пустило корни и спокойно процветает, и что дело это не только не пошло вперед, но значительно стало хуже, чем было. В последнем заседании Комитета я, насколько умел,
- ↑ «Московские епархиальные ведомости». «Протоколы заседаний Московского комитета грамотности». 1874 г. № 35.
