чтобы мы не слыхали того, что онъ станетъ говорить (я отвернулся, но напрягалъ все свое вниманіе.) «Милостивый Государь, Володя умный молодой человѣкъ и всегда пойдетъ хорошо; но за нимъ надо смотрѣть, а Николенька слишкомъ доброе сердце, съ нимъ ничего не сдѣлаешь страхомь, а всей можно сдѣлать черезъ ласку». — «Sehr gut, mein Herr»,[1] сказалъ Французъ, хотя по его выговору можно было замѣтить, и я послѣ узналъ, что онъ не зналъ понѣмецки. —
«Пожалуйста, любите и ласкайте ихъ. Вы всей сдѣлаете лаской». — «Повѣрьте, Mein Herr, что я съумѣю найдти орудіе, которое заставить ихъ повиноваться», сказалъ Французъ, отходя отъ него, и посмотрѣлъ на меня. — Но должно-быть въ томъ взглядѣ, который я остановилъ на немъ въ эту минуту, не было много пріятнаго, потому что онъ нахмурился и отвернулся. Дѣло въ томъ, что я убилъ бы въ эту минуту этаго фанфарона Француза, такъ онъ гадокъ и жалокъ казался мнѣ въ сравненіи съ Карломъ Иванычемъ. Съ этой минуты я почувствовалъ смѣшанное чувство злобы и страха къ этому человѣку. — Уложивъ весьма тщательно свои вещи на дрожки, Карлъ Иванычъ обнялъ Николая, насъ и съ слезами на глазахъ сошелъ съ крыльца. Старый Николай, повернувшись къ стѣнѣ лицомъ, хныкалъ, какъ баба, и у насъ съ Володей были слезы на глазахъ. —
Тутъ было нѣсколько пачекъ писемъ, раздѣленныхъ по почеркамъ и съ надписями на каждой пачкѣ. На одной — значилось «Письма Лизы», на другой «Lettres de Clara»,[2] на третьей «Записки бѣдной Аксюты». — Не отдавая себѣ даже отчета въ томъ, что я дѣлаю, я прочелъ— не раскрывая ихъ — по нѣскольку фразъ изъ каждой.
«Oh! mon bien aimé, rien ne peut égaler la douleur, que je sens de ne plus te voir.[3] Ради Бога пріѣзжай! Стыдъ и раскаяніе...» и т. д. Это я прочелъ въ пачкѣ писемъ Лизы. Письма Клары были писаны всѣ пофранцузски; но съ такими ошибками, что ежели-бы я написалъ такъ подъ диктовку, то меня вѣрно оставили бы безъ обѣда. Напримѣръ: «Le cadot, que tu m’envoi es charman, mais pourquoi ne l’avoire, pas apporté toi-meme...»[4]и т. д. Письма-же Аксюты были написаны или писарской рукой на большихъ листахъ сѣрой бумаги, или на клочкахъ, черными кривыми каракулями. — Кромѣ писемъ, въ портфелѣ было еще очень много тонкихъ, надорванныхъ и цѣлыхъ листовъ бумаги, съ штемпелями по бокамъ — (это были векселя,
- ↑ [Очень хорошо, сударь,]
- ↑ [Письма Клары,]
- ↑ [О, мой возлюбленный, ничто не может сравниться со скорбью, которую я испытываю в разлуке с тобой.]
- ↑ [Подарок, который ты мне посылаешь, очарователен, но почему ты не принес его мне сам...]
