в этой рукописи и глава I почти совпадают с началом сочинения в печатной редакции.
Глава II здесь после поправок Толстого также почти во всем совпадает с соответствующей главой окончательной печатной редакции, если не считать несущественных стилистических и словарных вариантов. Главные ее отличия от печатного текста следующие. О худом юноше, пившем вторым сбитень, Толстой в этой рукописи говорит так:
Худой юноша, блѣдный, съ оттѣнкомъ интеллигенции т. е. умственного разврата на лицѣ... протерся ко мнѣ черезъ толпу.
Эти слова, появляющиеся здесь впервые, в печатном тексте были опущены. После того, как сказано о горбоносом в ситцевой рубахе, в этой рукописи, написано:
Потомъ старикъ длинный, клиномъ борода, въ пальто, подпоясанъ веревкой и въ лаптяхъ, пьяный. Потомъ краснорыжій въ лохмотьяхъ, пальто и опоркахъ, на босу ногу; потомъ что то офицерское.
Конец главы, в котором говорится о неосновательности пришедшего Толстому в голову рассуждения о том, что бедные сами виноваты в своей участи, зачеркнут. Главы III, IV и V, после ряда исправлений, сделанных Толстым в рукописи, также очень значительно, не только по содержанию, но и по текстуальным подробностям, приблизились к окончательной печатной редакции. В пятой главе зачеркнуто место, в котором отожествляются ощущения, какие испытывал Толстой на поле сражения и при входе в Ржановский дом. Что касается главы VI, которая в рукописи не обозначена как отдельная глава, то она значительно больше разнится здесь от окончательного текста. Некоторые подробности ее впоследствии вовсе были опущены (напр., рассказ о том, что проститутки при виде счетчиков тотчас закуривали, смеялись и игриво обращались с мальчиком-половым, сопровождавшим счетчиков; затем — упоминание о больном лихорадкой офицере, проедающем свое последнее пальто, упоминание о слепом зверообразном старике-закладчике). Рассказ о том, как для заполнения карточек вызывался «ученый» человек, с удовольствием делавший эту работу, оказался в печатном тексте перенесенным в следующую главу, а упоминание о матери-проститутке, торгующей своей малолетней дочерью, — в главу VIII, где оно сопровождается уже характеристикой матери и дочери и рассказом о бесплодных попытках спасти дочь. В данной рукописи речь идет о мальчике, оставшемся в Ржановском доме после того, как его отца — сапожника посадили в острог за убийство. И дальше говорится, что мальчик этот взят был в семью лавочника, у которого своих было пятеро. Вместо этой подробности в главе VI печатного текста говорится уже о девочке, оставшейся сиротой и взятой в семью портного, у которого было своих трое. О мальчике же подробно сказано в главе IX печатного текста, но там он оказывается взятым не лавочником, а самим Толстым, от которого, впрочем, сбежал. В рукописи глава заключается замечанием о беседе Толстого со студентами-счетчиками по поводу опроса особенно нуждающихся. Впоследствии это заключение было выброшено.
