Надо сказать, что в рукописях Толстого сохранилось только одно введение к «Нагорной проповеди», и может быть оно и есть одно из тех, о которых он здесь говорит. «Я вновь, — продолжает он, — несколько раз перечел Нагорную проповедь, и не думайте, чтобы было преувеличение в моих словах: слова Евангелия 5, 6, 7 глав Матфея так святы, так божественны, все от начала до конца..., что прибавлять к ним, рядом с ними ставить какое-нибудь объяснение, толкование — есть кощунство, которое я не могу делать. Я не только бы мог, но я и хочу написать объяснение к Нагорной Проповеди, но только потому, что она ложно перетолковывается, что смысл ее умышленно скрывается». «Всё, что можно, — говорит далее Толстой, — это сделать заглавие: Проповедь народу и заповеди спасения Господа нашего Иисуса Христа. Если бы только в таком виде, в нашем переводе... можно было бы напечатать ее, и то было бы доброе дело. А я думаю, что напишу именно введение к Нагорной Проповеди, но не стесняясь уже церковно-цензурными соображениями».[1] После этого только через год Толстой снова упоминает в письмах к Черткову о «Нагорной проповеди»: 26 апреля 1885 г. он пишет, что хочет «набрать 10 картинок и 10 рассказов»; в числе картинок «три Евангельские картины» и в первой из них он объединяет: «Христос Келера и Нагорная проповедь».[2] Толстой говорит о картине И. П. Келера, петербургского профессора исторической живописи, известной под названием «Придите ко мне все труждающиеся и обремененные» (Матф. XI. 28). Эту картину Чертков передал Сытину вместе с текстом «Нагорной проповеди», предполагая поместить ее всю на полях картины «без обозначения стихов и с разделением на параграфы по смыслу содержания».[3] Но Толстой, повидимому, этим не удовлетворился и передал Сытину другой текст для картин «Нагорной проповеди». «Мне кажется,— пишет Толстой В. Г. Черткову 17 мая, — что лучше бы без первых 16-ти стихов и без последних 2-х стихов не потому, чтобы были менее важны эти исключаемые стихи, но потому, что более цельное вся проповедь, начинающаяся увещанием исполнения и кончающаяся тем же»[4] (т. е. начинающаяся гл. V, 17 Матфея, кончающаяся гл. VII, 27). В ответ на это Чертков 23 мая писал, что он вполне согласен относительно помещения «Нагорной проповеди» не всей и не думает, чтобы это было труднее провести через цензуру; он только предлагает вместо заглавия «Нагорная проповедь» поместить какое-нибудь изречение Иисуса Христа.[5] С этим согласился и Толстой в письме к Черткову от 1—2 июня, остановившись вместо заглавия на словах «Придите ко мне все труждающиеся и обремененные» и пр., как подписи под картиной Келера.[6] В августе у Толстого еще была мысль о напечатании Нагорной проповеди (письмо к Черткову 29—30 августа 1885 г.);[7] в конце концов духовная цензура разрешила «Нагорную проповедь», но только с пропуском двух мест. Это остановило печатание. Так окончились работы Толстого над «Нагорной проповедью» для «Посредника».
- ↑ Том 85, стр. 52.
- ↑ Там же, стр. 171.
- ↑ Там же, стр. 175.
- ↑ Там же. стр. 205.
- ↑ Там же, стр. 214.
- ↑ Там же, стр. 210.
- ↑ Там же, стр. 250.