И если бы только знали молодые люди, мечтающие о медовом месяце, какое это разочарование! И всегда разочарование. Но почему-то все считают нужным скрывать это.
Стр. 28, строки 25—26.
Вместо: Неловко, стыдно, — в лит. ред.: Восторгов медового месяца нет никаких, а, напротив, неловко, стыдно,
Стр. 28, строки 27—29.
Вместо: что я испытывал, кончая: что мне очень приятно. — в лит. ред.: что испытывает юноша, когда приучается курить, когда его тянет рвать, и текут слюни, и он глотает их, делая вид, что ему очень приятно.
Стр. 28, строки 37—38.
Вместо: Да, совершенно не ... естественно. Спросите у детей, спросите у неразвращенной девушки. — в лит. ред.: И это убедился я, испорченный, развращенный человек. Что же бы было, если бы я не был развращенный человек? Для девушки, для всякой неразвращенной девушки это в высшей степени неестественно, точно для детей.
Стр. 29, строка 9.
После слов: всегда ненавидит это. — в лит. ред.: Девушка чистая желает одного — детей. Детей — да, но не мужа.
Стр. 29. строка 10.
Вместо: — Как же, — сказал я, — в лит. ред.: — Как же, — сказал я с удивлением,
Стр. 29, строка 12—стр. 31, строка 20.
Вместо: — Да, вот как бы не погиб род человеческий! кончая: а именно — и главное — к своей жене. — в лит. ред.:
— Да зачем же ему продолжаться? — неожиданно возразил он.
— Как зачем? Иначе бы нас не было.
— Да зачем нам быть?
— Как зачем? Да чтобы жить.
— Зачем жить? Ведь Шопенгауеры, Гартманы, да и все Буддисты утверждают, что благо в том, чтобы не жить. И они правы в том, что благо человеческое совпадает с самоуничтожением. Только они не так выражаются: они говорят, что роду человеческому надо уничтожиться, чтобы избавиться от страданий, что цель его — самоуничтожение. Это неправда. Цель человечества не может быть избавление от страданий через самоуничтожение, потому что страдания есть последствия деятельности: цель деятельности не может состоять в уничтожении ее последствий. Цель как человека, так и человечества, — благо. Для достижения же блага человечеству дан закон, который оно должно исполнять. Закон же в единении людей. Мешают этому единению страсти. Из страстей самая сильная