Страница:L. N. Tolstoy. All in 90 volumes. Volume 33.pdf/222

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница не была вычитана

Проходить на другую сторону стола можно было только черезъ нары. На нарахъ же лежалъ Семеновъ въ углу и кашлялъ, и въ другой сторонѣ лежала Марья Павловна ничкомъ, вытянувъ ноги съ толстыми икрами въ шерстяныхъ чулкахъ, которыя она надѣла сухіе, снявъ размокшіе и сушившіеся у печки ботинки. N.N. сидѣла на нарахъ съ ногами передъ самоваромъ и курила. Фельдшерица развѣшивала мокрое платье, Маслова въ кафтанѣ не по росту, стоя у стола, вся красная перемывала и перетирала чашки. Вильгельмсонъ раздувалъ печку, сидя на корточкахъ передъ заслонкой. Крузе въ клеенчатой курткѣ у окна набивалъ папиросы. Набатовъ только что принесъ самоваръ, добытый отъ конвойнаго, и, перелѣзши черезъ нары и ноги Марьи Павловны, лежавшія на дорогѣ, шелъ за молокомъ и столкнулся въ дверяхъ съ Нехлюдовымъ.

— Идите, идите, у насъ все прекрасно. Только вотъ странницы наши (это были Марья Павловна и Маслова) измокли. Вотъ молока хочу достать, — сказалъ онъ, вышелъ на дворъ и вступилъ въ совѣщаніе съ конвойнымъ.

Комнатка освѣщалась лампой безъ втораго стекла и была вся полна парами отъ самовара и отъ мокрыхъ вещей, воздухъ весь былъ пропитанъ запахомъ сырости, людей и табачнаго дыма. Изъ за перегородки слышался неумолкаемый гамъ арестантовъ.

— Здравствуйте, Нехлюдовъ, — сказала N.N., всегда такъ называвшая его. — Пролѣзайте, тутъ у окна просторно.

— Что вы такая красная? — сказалъ Нехлюдовъ Масловой, которая радостно улыбнулась, встрѣчая его.

— Да вѣдь они всю дорогу пѣшкомъ шли. Измокли. Маша такъ совсѣмъ свалилась, — сказала N.N., указывая на неподвижныя ноги Марьи Павловны.

— Чтоже, и вы бы отдохнули, — сказалъ Нехлюдовъ Масловой.

— Нѣтъ, мнѣ не хочется.

— Не хочется, а сама дрожитъ, — сказала фельдшерица. — Ступай, Катя, грѣться, а я перетру.

Сначала была большая кутерьма въ этомъ уголкѣ, но потомъ все понемногу устроилось. Печка растопилась. Набатовъ принесъ крынку молока. Всѣ подсѣли къ столу, кто на мѣшки, кто на нарахъ, кто стоя, и за чаемъ завязался общій разговоръ. Подсѣлъ и Семеновъ, въ которомъ Нехлюдовъ увидалъ большую перемѣну съ тѣхъ поръ, какъ онъ не видалъ его. Онъ, очевидно, таялъ и, какъ всѣ чахоточные, не хотѣлъ признавать этого и подозрительно и зло встрѣчалъ устремленные на него взгляды.

— Ну развѣ это люди? — говорилъ онъ про утреннюю исторію съ Петькой. — Вѣдь этакого человѣка ничѣмъ не проймешь. И мерзкая толпа эта....

— Нѣтъ, чтожъ, толпа хотѣла защитить, — сказалъ Вильгельмсонъ.

210